Я, не раздумывая,
преклоняю колено.
– «Прекраснейшая»?
Забавно... Хотя приятно осознавать, что воспитание оно и невесть
где, – воспитание…
Не понял...
«Невесть где», – это где? Ладно, потом разберёмся. Продолжаем
разговор!
– Будет ли мне
позволено узнать, с кем имею честь беседовать? –спрашиваю
я.
– Хель. Богиня
смерти.
– Богиня! – я
низко нагибаюсь к полу, совершая поклон высшего уважения. В таком
положении жду ее реакции, одновременно с этим стараясь успеть за
стремительно несущимися в голове мыслями: Богиня! Сама богиня!
Причем смерти! Я что, – умер? Если да, тогда почему у врат смерти
меня встречает чужая богиня? А где Сатос? Странно...
Умерших должен встречать Сатос. Откуда она вообще взялась, эта
Хель?
–
Встань!
Я послушно
разгибаюсь и бросаю взгляд в сторону трона. Богиня, чуть склонив
голову, с лёгкой улыбкой продолжает меня рассматривать.
– Кто ты такой? –
после небольшой паузы спрашивает она.
– Позвольте
представиться! Бассо эль Эгардо, младший сын князя д'Эгардо из дома
Изменчивых! – и ловлю себя на том, что вновь, совершенно
автоматически, делаю церемониальный поклон.
– «Дом
Изменчивых»? Где это?
– Мир Эсферато,
богиня!
– Никогда не
слышала о таком.
Мда? Если богиня
смерти не слышала об Эсферато, то куда же меня тогда занесло?
Неприятное предчувствие больно кольнуло сердце. Молча таращусь,
пытаясь понять, - как такое может быть?
– Откуда ты
здесь?
– Меня подло
завлекли в пентаграмму призыва... – начинаю было я.
– О, эту часть я
знаю, – сделав отрицательный жест рукою в сторону, перебивает Хель.
- Меня интересует, - откуда тебя в нее призвали? С
Эсферато?
Торопливо
прикидываю, о чем можно трепаться, а о чем лучше держать язык за
зубами. Не рассказывать же первой встречной всё тайны
дома?!
– Я
путешествовал... Был в другом мире...– осторожно отвечаю
я.
– Как интересно!
Твой дом известен как дом великих путешественников?
– Нет, великая. Мы
знамениты, в основном, другим...
Сихот, как бы это
объяснить?!
– И чем
же?
– В Эсферато мы
известны… Своими шутками, великая!
– Чем? – с
удивлением в голосе переспрашивает та.
– Шутками... –
повторяю я, ощущая себя слегка кретином.
Понимая, что,
услышав столь неожиданное признание, собеседница стопроцентно
потребует подробностей, начинаю объяснять нюансы нашей жизни, при
этом стараясь тщательно подбирать слова. Рассказываю про то, как у
нашего повелителя порой бывают приступы черной ипохондрии, и тогда
входить к нему осмеливается только мой отец, темный князь д'Эгардо,
- личный шут его высочества. Что в Эсферато живут долго, некоторые
до нескольких тысяч лет, и всё, что может вызвать эмоции в
тысячелетней душе, ценится дороже кристаллов душ. Потом, ведь шутки
разными бывают... Прожить несколько тысяч лет для того, чтобы
последний миг твоей жизни закончился как анекдот? Большего позора в
Эсферато, пожалуй, быть не может. Некоторые просто из чешуи вон
лезли, пытаясь не сдохнуть, когда доходило, что их смерть будет
смешной. Некоторым это даже удавалось. Однако, шутки нашего дома
всегда славились оригинальностью…