Он как-то возмущался, что я – дочь герцога, а расту
дикаркой, что родители меня не учат всему тому, что должна знать и уметь
высокородная девица, они не нанимают мне учителей танцев и этикета. Тогда я
подумала – ну какие танцы и этикет, ни к чему мне всё это. С кем и где мне
танцевать и на ком отрабатывать правила этикета?
А еще я вспомнила – Доукс говорил, чтобы родители
не спешили с моим обручением, тем более с замужеством. Вот обживется он в
столице, займет достойную должность и заберет сестру к себе. Тогда и можно
будет присматривать женихов.
Доукс, судя по всему, в свой последний приезд поругался
с отцом. Но ведь не со мной же. Я и раньше писала иногда брату, и теперь отец
не запрещал мне этого. Так что… завтра же отправлю Доуксу письмо, попрошу его
приехать и забрать меня. Надеюсь, он не обижен на меня, ведь не я же
поссорилась с ним.
Но если я уеду, то как же матушка останется без
меня? Кто взвалит на себя мои обязанности? Бланка еще мала. Впрочем… я была еще
младше сестры, когда мать начала поручать мне дела, вначале мелкие и
необременительные, но со временем мои обязанности расширялись и увеличивались.
А ведь еще вчера вечером матушка обещала найти
помощницу, чтобы освободить меня пусть не от всего, но хотя бы от части ответственности.
Значит, вполне возможно, что матушка справится и без меня.
И всё же, как же я оставлю сестренок? Как они без
меня будут?
А если останусь, то что ждет меня? Поспешное
замужество, чего я очень теперь боюсь и не хочу? И за кого отец отдаст меня?
Достойных женихов вблизи не наблюдалось.
А даже если допустить, что муж мне понравится и он
будет молодым и привлекательным, то через пять лет, а, возможно, и через три
года, появится айвин. И вся моя жизнь резко изменится.
Ох! Я не хочу даже думать об этом! Теперь Генст не
виделся мне привлекательным. Мать права – айвины наши враги и доверять им
нельзя.
Всё, решено – я пишу брату, буду умолять его
приехать, плакаться, что мне нужна его помощь, пообещаю, что подробности
расскажу, когда он появится.
Пока я плакала и раздумывала, как и что мне
делать, сестренки появились в нашей комнате.
Малышки, шумные и радостные, забрались ко мне на
лавку, облепили с двух сторон и наперебой стали рассказывать обо всем, что
делали сегодня. Я улыбаясь, слушала о щенках, открывших глазки и пытавшихся
вылезти из сооруженного для них лежака, об их любимом котенке, которого они
искали полдня и нашли на конюшне, о порванном платье Верины, за которое ее
ругала Бланка, о сладких пирожках, которые сегодня были на ужине, и еще много
всякого о том, как они провели день – беззаботно и весело.