В палате повисла тишина.
— Руслан, это правда? — Я посмотрела на брата.
— Правда. Макс, ты...
— Что — Макс?! Я — козёл, потому что сказал правду? — выпалил Макс.
— Убирайся! — Руслан швырнул в стену телефон, который разлетелся на части. — Убирайтесь. И больше никогда — слышите, никогда! — не приближайтесь ко мне!
— Руслан, — тихо позвала я. Но он только отвернулся, не желая смотреть ни на меня, ни на своих друзей.
Парни молча вышли из палаты. И больше я их не видела. Они так и не узнали, что Руслан уже не поднялся с кровати. Что-то в поясничном отделе позвоночника. Врачи не давали такого прогноза, говорили, что нужно время и всё восстановится. Что брат встанет на ноги. Но прошло почти десять лет, а Руслан всё ещё привязан к инвалидной коляске.
Нам с бабушкой пришлось поменять квартиру (старая была на четвёртом этаже без лифта) на студию на первом этаже. Я сама занималась планировкой, чтобы брату было удобнее перемещаться. Но он почти все время сидел в своей комнате. Только попросил новую сим-карту, поэтому номер знала только я. А через два года не стало бабушки. Горе добило её слабое сердце.
Все это время я чувствовала себя виноватой. Жить не хотелось. Но у Руслана кроме меня никого не было, поэтому пришлось забыть о собственной боли ради брата. Пусть он и отмахивался от моей помощи.
Это были самые кошмарные годы моей жизни.
Пришлось оставить университет. Работать я тоже не могла. Брат не подпускал к себе никого. Но именно тогда я начала писать книги — единственное светлое пятно, которое скрашивало мою жизнь. Натолкнула меня на эту мысль Танька. Как-то у нас разгорелся спор по поводу женских романов. Татьяна просто пищала, когда читала очередной из них, заставляя и меня пережить сильные чувства. Но я не разделяла её вкусы. Ведь если посмотреть статистику, то все герои современных любовных романов: а) мачо; б) бабники; в) супер-пупер-мега крутые мужики. И ни одного заштатного бухгалтера или сантехника! Вы хоть раз читали любовный роман про сантехника или дворника? Вот и я нет! Но если бы я знала, до чего мы с Танькой доспоримся, тут же заткнулась бы.
В конечном итоге, обозвав меня занудой, Артемьева заявила, что раз мне не подходят мачо и бабники, то пусть будут хоть разносчики пиццы. И придумать их счастливые истории я должна сама. Единственным условием нашего уговора были реальные образы. Такие, которые мы постоянно видим. И не в новостях интернета или телевидения, а на улице.