Риан едва не выругался, сдержался исключительно из‑за того, что я рядом.
Вспыхнуло алое пламя.
А когда огонь опал, мы с Рианом оказались в императорском дворце, в покоях, которые уже были мне знакомы.
– Мама! – разгневанный голос магистра разнесся по комнатам, поколебав золотые занавеси на окнах и гобелены на стенах.
Тангирра Тьер вышла из собственной спальни, за ней, поправляя рубашку, лорд Рдаэн Тьер, и оба остановились, едва нас увидели. Точнее, едва осознали, насколько Риан зол.
– Сын? – удивленно спросил Тьер‑старший.
Тангирра же вопросительно взглянула на меня, и я была вынуждена признаться:
– Риану я обязана была сказать и рассказала перед тем, как делегация гоблинов появилась во дворце, именно в этом и была наша причина задержки. А вот лорд Эллохар все понял сам и выдвинул достаточно жесткие условия Риану. Мне очень жаль.
Лорд Тьер повернулся к жене и тихо спросил:
– Тангирра?
– То есть ты не знал, – усмехнулся Риан. – Мама, ты как всегда!
Леди Тьер пожала плечами, после повернулась к мужу и едва слышно сказала:
– Ты никогда не согласился бы стать императором…
Резко выдохнув, Тьер‑старший с достоинством выдержал удар, а затем хрипло укорил:
– Ты должна была сказать.
И на этом все. Ни скандала, ни упреков, ни выяснения отношений. Возможно, отложил на потом, когда останутся наедине, а вероятнее всего, просто простил, как она когда‑то простила его за похищение. В любом случае, разобравшись между собой, супруги Тьер повернулись к нам, и Тангирра прямо спросила:
– Чего потребовал Эллохар в обмен на свое молчание? Ведь именно это разозлило тебя, не так ли?
Риан выдохнул, взял себя в руки и уже спокойно сообщил:
– Я встану во главе империи, когда повелитель Хаоса передаст ему свой трон.
И леди Тьер испуганно выдохнула «О‑о‑о!», потрясенно глядя на сына.
– Ты не знала? – удивился лорд Тьер‑старший. – Даррэн Эллохар – наследник Миров Хаоса, признанный всеми принц, единственный из сорока внуков Арвиэля, перед которым склоняются все демоны Ада.
Тангирра сделала несколько неуверенных шагов к ближайшему креслу, медленно села, растерянно потерла виски и нервно произнесла:
– По нему не… скажешь.