За спиной скрипнула дверь: кто-то выпустил
Готриса. Я думала, он пойдет в сад, но дракон пристроился рядом на ступеньке,
положив голову мне на колени. Я рассеянно гладила его, думая о своем, пока он
не спросил:
- Ты уедешь, Дана?
- Откуда ты знаешь? – удивилась я.
- Слышал. Вы говорили громко.
- Ну тогда должен был слышать, что это
случится не раньше, чем через год. Если вообще случится. И тебя, разумеется,
возьму с собой.
- Тогда хорошо, - Готрис слегка прикусил
зубами мой палец, как делал это еще совсем маленьким, в знак расположения.
- Скажи, - я решилась задать вопрос, который
сильно меня беспокоил. – Тебе не нравится Циприан?
- Не знаю.
Зато я уже хорошо знала, что он говорит так
не только когда нет ответа, но и когда не хочет отвечать.
- Если мы уедем из Хайдельборна в другой
город, будем жить втроем. И я стану его женой.
- Зачем? – Готрис поднял голову и посмотрел
на меня.
- Ну… как? – растерялась я. – Когда люди
любят друг друга, они женятся. Живут вместе. У них появляются дети.
- А ты его любишь? Или просто нет кого-то
другого?
Я не знала, что сказать. Конечно, Готрис уже
многое понимал и наверняка слышал какие-то разговоры, но все равно его вопрос
меня удивил.
- Мы дружили с детства. Наверно… люблю.
- Наверно… - повторил он и снова положил
голову мне на колени.
От его слов стало совсем тоскливо. Я
пыталась убедить себя, что это из-за предстоящей разлуки с Циприаном, но
получалось плохо. Что-то подсказывало: не так все должно было произойти.
Совершенно не так.
Я гладила Готриса, он нежно покусывал мои
пальцы – и постепенно становилось легче.
Впереди еще целый год. Все может измениться.
Родители, к моему удивлению, ничего говорить
не стали, и я им была за это крайне признательна. Хотелось обдумать все самой,
привыкнуть к мыслям о том, что моя жизнь переменится.
На следующий день, как и предсказали своим
отлетом драконы, выпал снег. Пока я была в школе, его насыпало выше щиколотки.
Малыши с радостным визгом носились по двору. Лаймон лепил снежки и кидал в
Готриса, тот пытался увернуться, а еще прислушивался к звукам и сгребал снег
лапами, засыпая своего приятеля с ног до головы.
- Готрис, - позвала я от калитки, и он
бросился ко мне с высунутым языком, взлетая над дорожкой и снова опускаясь на
снег.
- Дана пришла, Дана пришла, - повторял он,
крутился вокруг, терся о мой плащ.