— А такое бывает?
— Редко, но да, — князь кивнул, — пацан лет до тринадцати не подозревал о врожденном даре, жил в портовом городке у воды, которая подавляла огненную стихию. Мелким, еще несмышленым, сбежал из дому и пробрался на морскую шхуну. Капитан пиратством промышлял, сама понимаешь, какие нравы царили среди матросов. А мальчонка прижился, стал своим и ходил в рейсы, пока шхуна не напоролась на имперский корабль. Боевые маги вмиг спалили пиратскую лоханку. Немногим удалось спастись, но нашлись свидетели, подтвердившие, что юнга сгорел вместе с кормой, куда угодил пульсар. Как оказалось — нет! Гратен не сгорел и не утонул, пару дней провел в море, цепляясь за обломок мачты, пока его не подобрал русский фрегат. Одаренные империи нужны, мальчишку определили в академию, принялись воспитывать и растить из него мага. Однако вольная жизнь у пиратов давала о себе знать. Гратен признавал только силу, ненавидел правила и всегда появлялся там, где случалась кровавая заварушка. В академии парень не доучился, сбежал. Многие позже пытались приручить дикаря, велись на недюжинную мощь и зазывали к себе на службу, но это как раз тот случай, когда ума к силе не приложили.
— Видно, нашелся человек, который надел поводок на огненного мага, — припомнила, с каким уважением враг говорил о великом магистре. — Как думаешь, у брата есть шанс?
— Пятьдесят на пятьдесят, — Алим поморщился, — у Игната за плечами десять лет выживания. Его подлыми приемчиками не удивишь. Но я бы не стал… куда? — раздалось в спину, когда я ринулась обратно.
Зал был похож на поле боя с оплавленными стенами, взрытыми глыбами напольных плит и зияющей в потолке дырой. Две объятые огнем фигуры бились на мечах, перемещаясь с невероятной скоростью. Я спряталась за выступ, чтобы Гратен раньше времени не обнаружил, и раздумывала, что предпринять.
Влезать между двух огней — как символично! — не хотелось. Игнат не поймет, если вмешаюсь там, где он, возможно, справится сам. Но, вот именно, что «возможно»! Ситуация резко изменилась, и не в пользу брата. Сначала Гратен пылающим двуручником перерубил фамильный меч Игната — это что-то невероятное! — и противники вновь вернулись к магическому бою.
Маг вошел в раж и жутко орал, как невменяемый. Он яростно закидывал Игната пульсарами, выбрасывая их с такой скоростью, что огненные шары сливались в единый поток. Брат огрызался, швыряясь в обратную пламенными сгустками, и защищался, выстроив огненную стену, которая глушила атаку. Воздух раскалился и гудел от напряжения, пол плавился под ногами. Я давно уже укуталась щитом, устроив себе обдув ветерком, и расположилась на воздушной подушке. Бушующий огонь — страшная стихия, лезть в которую себе дороже. Любой разумный держался бы подальше, потому что помощь даже при желании предоставить невозможно.