Выглядел котярой, наевшимся сметаны, и Герман, которого я
встретил в обители, после того, как мы разъехались на такси по
своим дневным делам.
Граф театрально замотал голову бинтом и сообщал всем, что вышел
победителем из суровой драки. Я молчал, что в этой драке парень был
сражен журнальным столиком, не желая портить момент славы и
наслаждения жизнью. Только хмыкал, когда противников при очередном
пересказе становилось всё больше и больше.
Нас дружно пытались завалить на демонологии, но я лично уже
повидал несколько редких видов и заучил почти все остальные. Так
что я нагло подсказывал, изображая тех, о ком спрашивал
преподаватель. Делал я это с переменным успехом, потому как все
начинали ржать, срывая занятие.
Занятие по алхимии чуть не закончилось эвакуацией обители,
потому что Карл перепутал ингредиенты, Ростовский это заметил, но
решил посмотреть, что будет. Было очень шумно и дымно, но досталось
больше всего Семёну, у которого волосы окрасились в приятный мятный
цвет, на радость всей нашей команды. Не уменьшило наше веселье даже
то, что нам всем назначили отработку, то есть мытье колб.
Несмотря на то, что весна давно прошла, в воздухе настолько
отчетливо попахивало всеобщей любовью и счастьем, что Глеб решил
исправить это недоразумение. И гонял нас по полигону так, что даже
у Германа с лица испарилась блаженная улыбка и он вернулся к
страданию, теперь чисто физическому.
— Может хватит, а? — с надеждой спрашивал зеленоволосый
защитник, когда мы пробегали мимо наставника в пятидесятый раз.
— Говорить ещё силы есть? Плохо, — отказывал Глеб, делая знак
идти на следующий круг. — Мне вас ушатать надо так, чтобы даже
мыслей не осталось накосячить, не то что возможности.
Так он нас готовил к императорскому награждению, новость о
котором отложила мой поход за тайными знаниями. Монах решил
проверить все способы, при которых мы избежим очередного громкого
появления на публике.
Вымотать до полного бессилия был один из них, и я очень наделся,
хоть это и было плохо, что он не сработает. Иначе придется нам
тренироваться в режиме берсерков до скончания лет.
Он нас и предупреждать заранее не стал, чтобы не смогли
подготовиться. И я внутренне ругался, пусть и соглашался с
выбранной тактикой.
Даже настоятель лично явился убедиться в нашей измотанности,
когда мы валялись на траве после команды остановиться. Эдуарда
скорее обрадовало то, что подняться для подобающего приветствия мы
не могли.