Обернувшись полотенцем, вышла из ванной комнаты. Вытирая волосы, подошла к постели. Я уже предвкушала, как упаду на мягкий матрас. Глаза практически слипались, а мозг уже благополучно проваливался в сон.
Я рухнула поперек кровати, собираясь уснуть вот так, в одном полотенце. Сил не хватало, чтобы подняться и переодеться в пижаму.
Я стремительно засыпала, но что-то настойчиво вытягивало меня из царства Морфея.
Тихий смех разрушил иллюзию тишины и одиночества. И я распахнула глаза.
Прямо передо мной маячила улыбающаяся физиономия Прохора.
Молодой человек полулежал на постели, смотрел на меня потемневшим взглядом, а его рука, бесстыжая и бессовестная, скользила по моему бедру, приподнимая край полотенца. Этот нахал дошел до того, что мягкая ткань обнажила почти все стратегически неприкосновенные места, которые должна была скрывать.
— Знаешь, обожаю интимные прически. Это так заводит! — пробормотал Прохор, улыбаясь еще шире.
Реми скользнул пальцами по краю полотенца, а потом и вовсе легко коснулся кожи моего живота. Я непроизвольно задержала дыхание.
Подлец! Как он смеет являться в мою квартиру!
Мои движения, отточенные регулярными тренировками с телохранителями отца, были стремительными.
Но, как оказалось, Тим Реми не так уж и прост. Или, что вполне вероятно, я была слишком уставшей, сонной и застигнутой врасплох, и не смогла правильно рассчитать свои движения.
Вместо того, чтобы опрокинуть противника на ковер, я сама оказалась под крепким телом наглеца, вломившегося в мой дом без приглашения.
Более того, мое полотенце было безвозвратно утеряно, а мужчина удерживал мои ноги и руки своим телом и нависал сверху.
— Какого черта ты творишь?! — прошипела я.
— Просто выполняю пункты нашего маленького соглашения, — подмигнул Прохор, склоняясь ниже. — Кто же виноват, что ты о нем так быстро забыла.
Я попыталась сбросить крепкое тело с себя, однако нахальная фотомоделька вцепилась в меня, точно клещ.
— Надо же, родинка, — пробормотал Прохор, беззастенчиво скользя взглядом по моему телу.
Я знала, о какой именно родинке идет речь. О той самой, что располагалась чуть ниже левой груди.
— Придурок! — прошипела я и попыталась перекатиться.
И вновь мне это удалось. Тим Реми оказался подо мной. Его хулиганский взгляд смотрел прямо на меня. Этот мужчина не сожалел о своих поступках.