Только драки мне еще не хватало! К тому же, если физиономию Влада ни капли не жаль, то вот Прохору лицом еще работать.
— Выросла, значит! — прищурился Неверский.
— Послушай, приятель, тебе бы свалить на такой высокой ноте, — посоветовал Прохор.
Я понимала, что мужчины скрестили взгляды, точно шпаги. И если бы не я, то сейчас моя кухня превратилась бы в поле боя, и пролилась бы кровь.
— Уходи, Влад! — попросила я.
Неверский развернулся и хлопнул дверью так, что, кажется, будь она менее прочной, то разлетелась бы в щепки.
— Что за фрукт? — спокойно полюбопытствовал Прохор, когда в квартире повисла гнетущая тишина.
— Неверский Влад, крестный сын моего отца, его помощник и консультант по некоторым вопросам. Адвокат, — пояснила я.
— И причина фиктивного брака, да? — каким-то чудом угадал Прохор. — В следующий раз, малыш, со мной этот номер не пройдет.
— Ты о чем? — не поняла я.
Омлет уже приготовился, даже, пожалуй, начал пригорать. Пришлось торопливо снимать сковороду с плиты.
— Знаешь, в следующий раз готовлю я, — улыбнулся Прохор и ответил на мой вопрос: — Не вставай на моем пути, когда у меня чешутся кулаки набить чью-то морду. Кстати, ты мило храпишь во сне. Никогда бы не подумал.
— Что?! — возмутилась я.
Прохор подмигнул, туже затянул полотенце на бедрах и сел на высокий барный стул. Господи! Он даже не удосужился впрыгнуть в брюки! Что за привычки у современных фотомоделей?! Никакого воспитания!
***
6. Глава 6
— Подброшу тебя до офиса, — не предложил, поставил перед фактом, а чтобы не нашла причин для отказа, добавил: — Самое время показать народу наши отношения. Уверен, наш утренний гость уже мчится с доносом к твоему папочке.
Видел, что девчонка уже открыла рот, чтобы высказать свое мнение. Не стал слушать. Она сама напросилась. Не я первым вломился в ее жизнь. Пусть теперь терпит!
Поднялся со стула, убрал посуду. Разумеется, у меня были с собой сменные вещи. Однако мне доставляло истинное удовольствие злить ее, выводить из себя или банально смущать.
Прекрасно чувствовал, что полотенце падает. Не стал его удерживать. Плотная ткань легла белоснежной горкой у моих ног.
Обернулся, не прячась от любопытного, но смущенного взгляда Русланы. Настроение вмиг улучшилось. Смазались ощущения от слов мудака — крестника Громова. И я приглушенно рассмеялся, легко поднял полотенце и, забросив его на плечо, потопал в спальню, переодеваться.