Мне изрядно надоел этот разговор, а еще больше устал отгонять от себя желание заставить его пустить себе пулю в лоб из ствола, который у него в ящике стола. И закончить его жизнь и, скорее всего, мою. Но он все больше заглатывал наживку, теперь самое жирное место, угощайся, гад.
— Аристова, уж больно прытко на меня вышел. Но просто снять его невыгодно. Я знаю, когда и как его обезжирить легко и… нет, этого пока не скажу.
— Пшел вон, Фантош! Тебе веры нет! И ты белые тапки примеришь быстрее Аристова! — зло плевался Клим. Но злился он уже оттого, что и хочется, и колется, да снова остаться в дураках не может себе позволить. Репутацию я ему уже изрядно подпортил.
Плохое состояние для моей работы у «клиента», и я уже вымотан и истощен, последняя плюшка, иначе только два выхода.
— Думай до вечера. Ты не один в Москве со стрелками дела проворачиваешь, найду другого законника.
Я повернулся в сторону двери, ожидая щелчок предохранителя, но вместо него услышал:
— Она тебе нужна. Моя Лерка. Только понять не могу — зачем?
Повернувшись, обнаружил, что Клима отпустило окончательно. В кресле восседал жесткий, безжалостный, холодный и расчетливый, старый волчара.
— Какая разница? Уж не из-за тебя точно.
Моя усталость из-за безмерно потраченной энергии не отражалась на моем лице. Но Клим, прошаренный тип, любитель дергать за нитки. Этот кукловод точно знал, что я сейчас уязвим, что он нащупал мое слабое место. И постарается этим воспользоваться.
— А что если я предложу тебе другую сделку? Точнее, еще одну. С Аристовым я подумаю, но сначала докажи, что ты не кинешь и в этот раз.
— Готов выслушать.
— Вечером забегай. Я обмозгую пока что. И по твоей, и по моей. Беги, Фантош, у тебя минута, прежде чем я спущу всех бойцов на тебя, — довольный своим мнимым превосходством, Клим откинулся на спинку кресла, провожая меня взглядом до двери.
Недолго думая, уходить и вернуться вечером или найти Леру сейчас, я пустился бродить по коридорам, заглядывая во все двери, рискуя словить пулю в лоб или спину.
Несмотря на то, что Клим содержал свой бордель в чистоте, даже свежий ремонт повсюду, я задыхался в этом скоплении отрицательной энергии. До зуда кожи, ощущая на себе всю грязь и мерзость этого места, хотелось глотка свежего воздуха и два часа в парной.
Ярким светлым лучиком Лера выплыла из двери, судя по запахам, кухни ресторана. Едва дотронулся до нее, и стало легче дышать. Моя одержимость этой девчонкой достигла тяжелой стадии: почти неизлечим.