- Вот теперь всё заживёт очень быстро, - сказал, поднимая на неё
глаза и встречаясь с прямым недоверчивым взглядом Эриол.
Он едва удержался, чтобы не дёрнуться. Но вот язык за зубами
сдержать не смог.
- О Боги, Рус… как же ты на неё похожа, - выдал Кай, понижая
голос до хриплого шёпота. – Если бы не возраст… - он снова вздохнул
и покачал головой. – Если бы ты оказалась чуть старше, ни один
довод разума не смог бы убедить меня, что ты – не она.
Рус снова опустила лицо.
Кай кожей почувствовал, что быстро теряет позиции, но сдаваться
всё равно не собирался.
- Ты дрожишь, - заметил он, пристально глядя на девушку. – Оно и
ясно. Вода в бассейне, конечно, тёплая, но воздух по ночам всё
равно прохладный. Тебе нужно согреться.
И с этими словами мужчина снова встал и направился ко входу в
погреб, а спустя несколько долгих минут ожидания, вернулся оттуда с
бутылкой вина.
- Дядино любимое, коллекционное, - протянул он, разглядывая
надписи на пробке. – Сейчас только немного подогреем.
А потом шокированная Рус, с округлившимися от удивления глазами
наблюдала, как молодой аристократ, собственноручно разводит огонь,
подвешивает над очагом небольшой котелок и выливает туда половину
бутылки вина. А когда он наполнил уже горячим напитком большую
глиняную чашку и протянул девушке, она и вовсе уставилась на него в
непонимании.
- Пей, - проговорил Кай, усаживаясь рядом. – Вино хорошее, я
точно знаю. Оно отлично согревает.
Её взгляд стал ещё более недоверчивым, но, тем не менее, Рус всё
же протянула руки к сосуду и рискнула попробовать.
- Скажи мне своё имя, - вдруг попросил Кай.
Да, именно попросил, чем заслужил новый полный сомнения взгляд
рабыни.
- Рус, - тихо ответила она, опуская взгляд.
- А я – Кай, - он приветливо улыбнулся и, потянувшись за её
рукой, легко коснулся губами кончиков её повреждённых пальцев.
Затем снова поднял взгляд и мягко посмотрел ей в глаза. – И мне
очень приятно с тобой познакомиться.
Она ничего не ответила. Рабам вообще не разрешалось вот так
беседовать с хозяевами, да и пить с ними вино, и сидеть на
пустынной кухне. И Рус бы с радостью ушла, вот только теперь ей
совершенно не хотелось уходить отсюда.
Этот Кай был первым человеком из всех, кого она помнила, который
отнёсся к ней не как к вещи. Наверно, именно поэтому она
окончательно обнаглела, снова рискнула поднять на него взгляд.