Слова Райлиха больно ранили. Губы Агаты задрожали. Она поняла:
правда о том, как ее вынудили написать письмо, ничего не изменит.
Сожаление — вот чем пропитано для него их прошлое.
— Но почему? Между нами были настоящие чувства. Да, мы так и не
дошли до конца, но наши встречи одни из самых счастливых
воспоминаний для меня. — Это признание далось Агате непросто, но
она все еще цеплялась за надежду наладить с Райлихом связь. — Я
сожалею, что после расставания ты потерял должность.
— Мы? Мы не дошли до конца? — Он с горечью рассмеялся. —
Дорогая, я дошел и потерял все, что мне было дорого.
— Потеря должности — это еще не конец света, — произнесла Агата,
чувствуя, что начинает оправдываться.
— Правда?! Для какого-нибудь лорда, прожигающего наследство,
может быть, и нет.
— Но ты ведь смог снова подняться, — ответила она, испытывая
отвращение от того, как жалобно звучит ее голос.
— Смог, но слишком поздно. Останься я работать тогда на твоего
отца, и моим родителям не пришлось бы жить в порту. Деньги, Агата,
немного денег, и они были бы живы. — Его голос дрожал от гнева, и
он прикрыл на секунду глаза, чтобы успокоиться.
Звенящая тишина повисла в гостиной.
— Прости, — прошептала Агата, не зная, как еще загладить свою
вину и принести Райлиху хоть какое-то подобие облегчения.
Она опустила взгляд. Ком застрял в горле, но она приказала себе
не плакать, так как не хотела выглядеть жалкой.
— Не думай, что я виню тебя во всем. Нет. Ты была обычной
восемнадцатилетней леди из благородной семьи. И твое решение
отказаться от жизни с простолюдином вполне понятно. — Он отложил
салфетку в сторону, будто взвешивая, не лучше ли сейчас уйти, но
все же продолжил: — Признаюсь, какое-то время я был безумно зол,
что ты не сообщила о разрыве наших отношений лично и попросила отца
передать коробку с письмами. Но ведь у аристократов это в порядке
вещей. Тебя так воспитали. Было глупо ожидать другого. Так что не
нужно извиняться, Агата. Единственный, кто виноват во всех моих
напастях и потерях — это я сам.
Он резко встал и бросил на прощание:
— Спасибо за ужин. Мне пора.
Агата наблюдала, как Райлих повернулся к ней спиной и вышел из
столовой. Ей не верилось, что он и вправду вывернул на нее все свои
чувства, а затем бросил. Решимость требовать от Райлиха верности
сошла на нет. Теперь она осознала, каким станет их брак. Золотой
стандарт высшего света — идеальная пара на публике, а за дверьми
родового особняка чужие люди. Она будет растить детей и видеть в
них смысл жизни. Он — зарабатывать деньги и посещать любовниц. От
этой картины в душе Агаты что-то треснуло, надломилось... Жгучая
боль вырвалась наружу и потребовала решительных действий.