Агата сглотнула. Сейчас должен был наступить самый унизительный
момент в ее жизни.
— Что именно мой брат проиграл тебе? — решила уточнить она,
прежде чем жертвовать своей гордостью и, возможно, честью.
Райлих небрежно взял листок со стола и озвучил:
— Триста тысяч золотых и ваш особняк.
Агате показалось, что земля уходит из-под ног. Дела обстояли
куда хуже, чем она предполагала. До этого момента Агата надеялась,
что они хотя бы смогут продать дом и какое-то время скромно жить на
вырученные средства. В ее глазах потемнело. Агата схватилась за
ручку двери в поисках опоры.
— Как? Уже сбегаешь? — неверно расценил этот жест Райлих.
Она бросила на него злой взгляд. Триста тысяч золотых — треть ее
наследства. «Боги, дайте мне сил», — подумала Агата и, с трудом
сдерживая слезы, сказала:
— Нет. Я приехала, чтобы попросить тебя отказаться от
выигрыша.
— И зачем мне это делать? — Райлих вопросительно изогнул
бровь.
— Кристофер не имел права распоряжаться моими деньгами, — как
можно увереннее произнесла она.
— Согласно законам королевства Таверон — имел. Другое дело, что
по негласным правилам чести его поступок выглядит жалким и низким,
но я все еще не понимаю, зачем мне отказываться от трехсот тысяч
золотых и особняка в лучшем районе Солтивэля?
Агата молчала.
— Ну хорошо, — он снисходительно окинул ее взглядом, — допустим,
я сожгу расписку твоего брата, и что дальше? Ему все сойдет с рук,
и он уже сегодня вечером снова окажется в игорном клубе. Поверь,
другие игроки не будут с тобой церемониться и ждать несколько дней,
пока ты со своей матерью придешь в себя и соизволишь заплатить по
счетам.
Каждое слово больно ранило Агату, но гораздо больнее было
осознавать, что Райлих прав. «Когда же ты успел стать таким
жестоким?» — хотелось задать ей вопрос, но вместо этого она тихо
произнесла:
— В ближайшие дни мы освободим поместье.
Агата повернула ручку в двери, чтобы уйти.
— И где ты собралась жить? — напоследок решил уточнить
Райлих.
— Тебе не все ли равно?! — зло спросила Агата, ненавидя себя за
проявленную на его глазах слабость.
— Вообще-то да. Все равно, — кивнул Райлих, — но у тебя есть то,
что ты вполне можешь обменять на деньги.
Вспышка гнева моментально прошла. Агата побледнела и резко
повернулась к Райлиху. Тот буквально трясся от смеха.
— Прибереги свой затравленный взгляд для более подходящего
случая. При всем уважении к твоим прелестям, трех сотен тысяч
золотых они не стоят, — насмешливо произнес он.