Мы с Варей считали, что он смотрит на меня с интересом, как мужчина, а он все время просто подозревал бруксу в отсутствии необходимых документов. Но я вела себя тихо, и у него не было повода подойти и проверить этот самый РУМ. А тут я сама пришла к нему в лапы.
*РУМ — регистрационное удостоверение магистрата
За решеткой, или без бумажки ты букашка
Скажу честно, когда мне было девяносто лет, ехать в полицейской машине с молодыми ребятами-полицейскими мне понравилось больше. Может быть потому, что никто на меня не надевал антидемонские наручники, от которых у меня невыносимо чесались запястья. И не направлял прямо в лоб пистолет с широким дулом. У меня сердце замирало от ужаса, когда я представляла какая пуля оттуда может вылететь. Размером не меньше шарика для пинг-понга. И она, наверное, разнесет меня в клочья. А заодно и двух огромных бугаев-демонов, настороженно сидевших рядом. Стоило мне чуть шевельнуться, как они тут же хватали меня под руки, словно боялись, что я собираюсь сбежать. Если бы не пушка, я бы нарочно поерзала, чтобы они понервничали. Волновать о будущем к компании двух симпатичных полицейских гораздо приятнее, чем одной.
В отделение меня тоже завели под усиленным конвоем, как будто бы была злостной преступницей.
Небольшая комнатка со столом, образцами документов, усиленная стальная дверь с решеткой из толстых прутьев и небольшое окошко, забранное более аккуратной и тонкой решеткой. Небогато. Точь-в-точь, как в нашем мире. Если бы у меня так сильно не зудели руки от наручников, то я бы решила, что это просто сон.
- Бруксу привезли, - буркнул одни из бугаев мельком наклонившись к окошку, крепко держа меня под руку, - без РУМ.
- Ого! - отозвался дежурный, и железная решетчатая дверь, пиликнув, открылась, пропуская нас внутрь.
В прошлый раз ребята-полицейские тоже завели меня за такую дверь и усадили в кабинете на мягкий стульчик. И я думала, что и в этот раз будет так же. Но нет. Мы прошли по узким коридорам и остановились перед клеткой. Я даже пикнуть не успела, ошеломленно хлопая накрашенными ресницами, как меня подтолкнули в камеру и заперли дверь.
- Эй! - я развернулась на каблуках, - наручники хотя бы снимите!
Бугай презрительно фыркнул:
- Скажи спасибо, что мы тебя на месте не пристрелили, брукса.
И ушел. Оставил меня совсем одну в холодном, сером, каменном мешке, без окон и с решеткой во все стену. И как он мог мне нравится? Гад.