Я уже знал, куда именно мы идём. Мы
ходили туда много раз, незаметно проскальзывая мимо компаньонок и
фрейлин. Хотя, может, это только нам казалось, что незаметно.
Попустительство в соблюдении манер и
правил уже никого особо не удивляло, поэтому я считал, что о наших
шалостях все прекрасно знали, просто делали вид, будто ничего не
происходит.
Дорожки уходили вглубь сада, мы
свернули с одной из них и отправились к самой дальней беседке, куда
даже свет от фонарей почти не доставал.
Сердце колотилось быстрее, я
чувствовал, как Ольга сжимает мою руку, впиваясь ноготочками прямо
через пиджак.
Преодолев две низкие ступеньки на
входе, Ольга взяла инициативу на себя, схватила меня за галстук,
повернула к себе и немного толкнула назад, чтобы я уселся на
скамейку.
Ещё пара мгновений, и она прижалась
ко мне горячим телом, и это тепло я чувствовал через одежду. Её
грудь оказалась почти на уровне моего лица, поднималась чаще,
тонкие пальчики расстёгивали пиджак, и я закрыл глаза от
головокружительного чувства.
Станиславу, ну то есть мне, с Ольгой
повезло. Она не смущалась, хоть и не вела себя вульгарно на людях.
Личность Сигмы не чувствовала ничего подобного очень и очень давно.
Я уже и не помню, когда в последний раз вот так мог дотрагиваться
до нежной, бархатистой кожи.
Ольга наклонилась, сводя меня с ума
своим запахом, впилась в губы. Сначала нежно и осторожно, будто мы
целовались впервые, а потом чуть напористей, прижалась сильнее,
позволяя моим рукам беспрепятственно блуждать по упругим бёдрам,
поднимаясь выше, очерчивая округлости ягодиц. По коже подруги пошли
мурашки, она начала стягивать с меня пиджак и ослаблять
галстук.
Мне хотелось, чтобы она продолжала —
так и гуляла губами по шее и уже оголённым ключицам, покусывала и
тяжело дышала мне в ухо, когда провожу пальцами по её коже.
Пиджак уже оставался только на
руках, рубашка сбилась, и Ольга успела расстегнуть её почти
полностью. Я оторвался от прекрасных ножек, чтобы избавиться от
лишней одежды, по телу снова пробежала волна мурашек, когда Ольга
чуть приподняла колено, легонько упираясь мне между ног.
Мы вели себя тихо, но тут я не
удержался от стона и услышал, как она хихикнула.
Мои освобождённые руки теперь
переместились вперёд, стягивая широкие лямки кружевного платья
вниз, оголяя упругие сочные груди.