Скотт мысленно послал чертов
внутренний голос. Пиво было холодным и чертовски вкусным.
"Тебе ведь надо идти,
Скотти..." - Клянчил голос.
Скотт застыл. Ему действительно
куда-то надо. Он вдруг вспомнил вчерашнюю встречу, странного
человека в сером и прогулку по пустыне.
- Твою мать! - Вырвалось у него,
когда он почувствовал зуд в ладони. Он поглядел на неё. Ожог горел
и пульсировал. Скотт сунул руку под струю холодной воды. Стало
легче, но ненамного. Он нашел в аптечке мазь, бинт и перемотал
ладонь. Боль отпустила.
"Не надо так, Скотти. Тебе нужно
идти, и ты должен видеть, куда..."
- Пошел прочь! - Крикнул он и допил
остатки пива.
Коты всё также сидели рядком на
тропинке. Они синхронно повернули к нему головы и проводили его
взглядом. Скотт поёжился. Чертовы звери сверлили его глазами, и от
этого становилось не по себе.
В нижнем городе было ещё жарче.
Солнце понемногу входило в зенит, укорачивало тени и выжигало
остатки влаги в организме. Скотт Ганн изнывал от жары и всю дорогу
до супермаркета глядел на кошек.
Пушистые твари глядели на него в
ответ. Они рассматривали его, мяукали ему что-то в след. Они
следили за Скоттом. Сидя на верандах и балконах. С крыш домов и
помойных баков, с газонов и сквозь окна в домах. Те, кого заперли
дома, беспокойно метались на подоконниках, истошно вопя. Все они
вели себя чуть более чем странно. Скотт искренне надеялся, что
именно кошки, а не он сам сошли с ума.
Когда Скотт подходил к магазину, он
заметил огромного бродячего кота. Драные уши, отсутствующий взгляд
и виляющий из стороны в сторону хвост. Скотт подошел к нему.
- Ну и какого хрена вы затеяли? - Кот
повернул к нему глаза.
"Грядет буря, Скотт Ганн" -
Сказал голос в голове.
Скотт не нашелся, что ему сказать на
это, и поспешил внутрь. Он понял, что остаться трезвым сегодня ему
не удастся.
Внутри было прохладно. Чертовски
хорошо и прохладно. И не было этих четвероногих исчадий ада,
пялившихся на него всю дорогу.
Скотт, минуя все прочие отделы,
направился прямиком в алкогольный. Холодильник с пивом заманивал
его светящейся цветной вывеской. Запотевшие бутылки объемом в 12
унций шептали ему всё то, что он хотел услышать. Скотт шел к
холодильнику. Он шел и шел. А холодильник будто становился всё
дальше.
"Мамочка не любит это, Скотти.
Мамочка не хочет, чтобы ты пил это"