«Хедшот!»
Диван, как молоток вбивает гвоздь, вбил башку твари в дверной
косяк, превратив череп в кровавую тряпочку. Грузное тело медленно
сползло на пол, разливаясь чёрным болотом высвободившейся биомассы.
Чтобы не обвариться в кипятке, и не вляпаться в биомассу, я залез
на этажерку для обуви, так удачно перевёрнутую Беконом накануне.
Оставалось молиться, чтобы трубу окончательно не сорвало и я не
обварился заживо, превратившись в лапшу быстрого приготовления,
которую так любила Мила.
«Убита Мутировавшая Жуткая Кошатница, уровень 5!
Ты убил БОССА ЭТАЖА!»
Я не слушал уведомления, хотя Бекон продолжал написывать в чат
истерические сообщения. Лавировал изо всех сил на этажерке, когда в
квартиру хлынули кошки сгинувшей Раисы. Ну конечно, наивно
полагать, что твари передохли в сражении! Вот они – живехонькие,
живее всех живых и теперь они хотят отомстить за свою хозяйку.
Кастрированные милые котики зашипели, видя кипяток, боясь свариться
заживо и превратиться в хинкали. Приготовились к прыжку. Мне ничего
не пришло в голову, как выставить свои окончательно растаявшие
сосиски перед собой на вытянутых руках (за отнятые организаторами
часы, запас прочности нунчак иссяк в ноль и теперь они не годились
в качестве оружия):
– Кис-кис-кис, – начал звать я котяр. – У меня есть кое-что
вкусненькое для вас!
И Кастрированные милые котики откликнулись, подняли морды,
принюхались, замяукали, чуя запах размороженных сосисок, зашевелили
усами. Понимая, что не смогу долго удерживать их внимание, я бросил
ленту сосисок Кастрированным котикам. Те, видимо изрядно оголодав
(так и есть, в промо котиков написали, что им не досталось каши с
печёнкой, а жрать жуть как хочется), набросились на неё! Это был
шанс и им я собирался воспользоваться сполна!
«Навык «Игольчатый» активирован».
Острые, а главное прочные, ежовые иголки вылезли из костяшек
кистей. Чёрт возьми, прав оказался Бекон, сравнимая меня с героем
Джекмана Россомахой. Я зарядил размашистым хуком по трубе с
кипятком и попросту перерубил стояк иглами. Поток кипятка хлынул на
клубок котяр, юрко вьющийся вокруг ленты сосисок. Тварей обдало
паром, а потом вовсе сварило.
Несколько тушек плавали в чёрной биомассе, разбавленной
кипятком, брюхами к верху, как всплывшие наверх кастрюли вареники.
Пятеро котиков сварились в крутую сразу, а остальные уносили лапы,
прочь от хлеставшего кипятка. Мутанты мутантами, но милашки
Кастрированные котики тоже хотели жить и не желали вылетать из
майнинга раньше срока, который они сами себе отвели. Следовало
уносить ноги, ещё минута-другая и всё вокруг зальёт горячей водой.
Я бросился к окну, откуда слышался непрекращающийся истерический
поросячий визг.