— В ближайшем? До него пять дней ходу, — всё ещё подозрительно
на меня поглядывая, Бруно подтащил ко мне сундук. — Выбери одежду
себе, а то ходишь не пойми в чём.
— Спасибо, — снова поблагодарила, отдавая пустую кружку.
Напиток был холодным, но одновременно согревал изнутри, добавляя
мне храбрости.
— Это что? Платья?
В сундуке лежали платья, шерстяные, длинные, застёгивались
тесёмками на плечах. Но… платья?! Как ходить по палубе, не путаясь
в длинном подоле, я себе плохо представляла.
— Богатые леди такие носили, — довольно протянул Бруно,
разглядывая вместе со мной наряды.
— Наверное… А штаны ваши женщины носят?
— Штаны? Хальгорд, у нас штаны есть на такую кроху? — рявкнул он
на весь драккар, собрав своим рёвом свидетелей.
— Нет, Бруно, у нас таких мужчин-доходяг никогда не было, —
заржал один из зрителей. — Если только штаны Ансгара ей
подойдут.
— Что! — взревел, по всему видимо, тот самый Ансгар. — Да я
вдвое шире тебя!
— Шире, — согласно кивнул тот и продолжил издеваться, — но ноги
слабые — не ты ли ныл недавно, что идти не можешь?
— Я раненого Гуди на себе волок! — решительно оправдался
мужчина. — Свою рубаху отдай, ей будет впору.
Наблюдая за этими петухами, я сжалась в комочек и уже тысячу раз
пожалела, что спросила про штаны - эти начнут драться и меня не
заметят.
— Хватит! — грозная команда Хальгорда мигом успокоила
раздурившихся мужчин. — В мешке глянь, нитки и игла здесь, сама
ушьёшь. Убогая…
Кинув в меня мешочек, судя по всему, со швейными
принадлежностями и подтолкнув мешок с одеждой к моим ногам,
Хальгорд снова ушёл на нос драккара.
Бруно с жалостью посмотрел на меня, что-то пробурчал о немощных
девицах и тоже покинул мой закуток.
— Посмотрим, что здесь у нас, — преувеличенно бодрым голосом
произнесла я, развязывая мешок.
Продолжать бояться каждого их рыка мне стало надоедать,
состояние шока проходит… Хм, а может, это и хмельной напиток на
меня так действует…
В мешке лежали длинная шерстяная рубаха, короткие мешковатые
штаны, чулки и прямоугольная накидка. Всё это было, конечно,
большое, но хотя бы чистое.
Швея из меня так себе, а вкупе с грубой тканью, тупой иглой и
толстой ниткой это был просто кошмар. Но я упорная, а когда
разозлюсь, ещё и очень продуктивная. Не обращая внимания ни на
хмыканье дикарей, ни на показательное закатывание к небу глаз
Бруно, я, с трудом выпросив острый нож у него же, разложив на
палубе вещи, принялась их кромсать, подгоняя под нужный мне
размер.