— Давай засыпать, — не меняя тона, шепнул Ариас. — Ползи на
другую сторону, я предпочитаю спать ближе к двери.
Я послушно полезла через него, и Змей усмехнулся.
— Ничему жизнь кроликов не учит... — укоризненно проговорил,
задерживая меня наверху. — Почему не применяешь знания? Я намекал
прозрачно: змей, кареглазый кролик, шевелиться нежелательно,
условие «не шевелиться» поставил перед сказкой. Хотел спать, а
теперь...
Меня мгновенно перевернули и подмяли под себя.
— Ариас!
Утро — совсем не то, что вчерашний день. Утро обнажает, ставит
все на свои места, освещает мельчайшие детали. Если вчера все были
уставшие и немного не в себе, утром мы просыпаемся трезвыми, ясно
соображающими и можем иначе воспринимать и оценивать
случившееся.
Означает ли это, что я проснулась с холодной головой? Нет.
Я проснулась где-то в облаках, на радуге, под щебетание птиц и
сливочный запах мороженого. Так хорошо, тепло и спокойно. Всю ночь
я утыкалась носом в мужскую грудь, а меня при этом надежно обнимали
за спину и пояс. Ариас...
Пошарила по кровати рукой, но его уже не было. Опять просочился
через окно готовить свои хитрые планы... Улыбнувшись, я покрепче
завернулась в одеяло. Запах Змея остался в кровати: тонкий, пряный,
возбуждающий, словно какая-то специя.Я зарылась в подушку, вдыхая
его.
А можно так лежать и дальше часов восемь? Не хочу в дорогу...
Хороший же городок, зачем опять куда-то идти?
Нарушая мою личную идиллию, за окном раздались вопли проходящих
мимо женщин. Диалог был эмоционален:
— Это не та курица! Не моя! Где моя курица?
— Да это ж твоя, чья ж еще?!
— Я тебе говорю, не моя!
Голоса удалялись, а я со вздохом разлепила глаза, окончательно
просыпаясь.
«Ну и почему Ариас опять ушел? Я хотела бы проснуться с ним...
Вдруг это последний день...»
Мысль о последнем дне мне не понравилась, и я откинула ее
подальше.
«Интересно, какой Ариас по утрам? Я хотела бы узнать... Кажется,
я хочу уже очень много узнать о нем. Кажется, я больше не хочу
думать ни о ком и ни о чем, кроме...»
БУМ-БУМ-БУМ!
Оглушительно громкий стук чьего-то пудового кулака в мою дверь,
словно окатил меня холодной водой, и я вздрогнула, выныривая из
приятных грез.
— Миса, откройте немедленно! — пробасил незнакомый властный
голос.
Стук раздался и в другую дверь.
— Бэр, открывайте, именем Порядка! Или откроем мы! — хрипло
проговорил уже другой голос.