- Что ты несёшь, человечка? – с каждой минутой раздражаюсь сильнее.
- Копьем не размахивайте тут! – переворачивает кувшин, пытаясь сделать глоток. - У нас с подругой серьёзный разговор! А вы тут с орудием наперевес, - указывает кувшином ниже моего пояса. - Мы шокированы, конечно, - делает нарочито большие глаза, - но вы вряд ли поразите полчища врагов с таким оснащением.
- Что?!
Змей рвется наружу. Нижняя часть тела трасформируется в хвост, удлиняясь и покрываясь чёрной чешуей.
- А в этом облике у вас отпадает? – кувшин снова идёт в дело, обрисовывая определённые части тела. - Или под кожей прячете?
Это даже смешно. Змеи преисподней! Я хочу посмотреть, будет ли она такой же смелой, когда протрезвеет.
- Эй, - дёргает за руку Пунам, - можешь открывать глаза. Нас больше не собираются расстреливать.
Обвиваю хвостом её ноги, роняя на хвостовые кольца.
- Так о чем вы хотели поговорить? – подтаскиваю к себе поближе, чувствуя нотки страха, просачивающиеся сквозь алкоголь.
- Пунам не хочет кого попало! – резко выдыхает мне в лицо.
- Что ты имеешь в виду? – перевожу взгляд на сестру.
Она снова закрывает лицо ладонями, стараясь скрыть слезы.
- Ну, себе вы отбор невест устраиваете, а ей? На тебе, боже, что нам негоже, - демонстративно разводит руки в стороны. - Так не пойдёт!
Взгляд цепляет радужную чешуйку на её ладони, переливающуюся под кожей.
Что? Перехватываю запястье, чтобы получше рассмотреть.
- Это невозможно, - провожу пальцем по коже, не чувствуя ничего.
- Тогда мы объявляем забастовку! – выдергивает руку и, теряя равновесие, скатывается на пол с моего хвоста.
Змеи преисподней! Кто эта ненормальная?!
Марьяша Лескова, студентка третьего курса.
Утро добрым не бывает. Похмельное тем более… Это факт. Только почему о нем всегда забываешь накануне?
Глаза открывать страшно, кажется, если это сделать, голова развалится на две не связанных между собой части. Мысли вяло плывут в заторможенном мозгу. Откуда-то издалека доносится женский голос. Воспроизводимая мелодия отдаленно напоминает заупокойные песнопения.
Елки зеленые! Я что, помереть успела? Почему этот факт замечаю только сейчас?