- Прости, - прошептала Грейворт, с нежностью и раскаянием
покосившись на Камито.
- Уже простил... спи уже! - пробубнил тот в ответ. Но вместо
облегчения, почему-то его сонный ответ заставил сердце лишь
болезненно сжаться. Вот бы он никогда не узнал о размерах случайной
подставы. Ведь... он может и не выдержать такого, не с его
безумием, медленно поглощающим её воспитанника. Грейворт
признавала, что если это его сломает из-за неё, она и сама вряд ли
сможет оставаться сильнейшим элементалистом. Ведь, их сила еще и на
моральное состояние завязана. А осознание, что именно она стала
спусковым крючком для гибели (разума уж точно) своего... приемного
сына. Это она уже не сможет перенести, оставшись прежней.
"Главное, чтобы он не узнал, или узнал, когда это уже будет
не важной мелочью", - словно мантру, повторила свои мысли
Грейворт.
Обед следующего дня. За пределами учебного корпуса в лесной
зоне.
Мой тихий смех разнесся по округе. Только сейчас я понял. С
самого утра что-то было не так. Ладно еще так и не появившаяся
Рестия. Может, она с духом собирается? А если и нет... пофиг на
неё. Странная скованность Грейворт в общении в принципе была
объяснима и за это объяснение я ухватился сразу.
А вот дальше. Приветливое поведение Ринслет меня озадачило, но в
принципе, могло вписаться в некую изощренную логику. А вот такое же
поведение от Клэр... от той самой Клэр, которая меня люто
ненавидит, чью гордость я смешиваю с грязью с первого дня
пребывания в академии, еще даже до официального зачисления сюда
меня. В конце-концов та, кому буквально вчера я чуть не сломал
челюсть! Мой мозг выдал "синий экран", и все расчеты никак не могли
уцепиться за точку отсчета - причину изменения отношения ко мне.
Толика опасения там была, но явно не та, каковая должна быть у
осознавшей всё особы, пытающейся вести себя вежливо с тем, кто
сильней. Нет, напряжение было иным, и было таким же, как и у
Ринслет.
Далее уже на вторую перемену меня явились благодарить четверо
старшекурсниц, с которыми я когда-то дуэлился. Это еще вписывалось
в нормы поведения и имело логику. Всё же, двоих из них я спас, не
требуя ничего взамен, еще и не дал им лишиться духов-контрактников.
А о том, что многие их лишились, те уже явно знали. Так что
благодарность с целым классом свидетельниц в принципе была чем-то
вроде высшей меры проявления благосклонности. Это я понять мог.