— Мало-мало, слишком мало. Буду складывать, покуда вода вся не
выплещется, только фрицы поганые останутся…
— Мда, толку от тебя… Полкаша, ну-ка скажи, чуешь чего тут?
Пес со скукой почесал за ухом — ничем вкусным или интересным на
заросшем пруду не пахло.
— Утоплю-ю-ю-ю, всех утоплю, — продолжала завывать фараонка,
вслед удаляющемуся Демьяну. Потом фыркнула, разбрызгав воду, и
принялась кататься на колесе — в сущности еще совсем девчонка,
которой было никогда не суждено вырасти.
***
Вторым местом, в которое строго-настрого было запрещено лазать
местным сорванцам, был старый сарай для скота, тропинка к которому
давно уж заросла ковылем. Еще на подступах к пожарищу, Полкан
жалобно заскулил и уселся на задницу, напрочь отказываясь идти
дальше.
— Ну и чего мы расселися? У, волчья сыть! — Демьян замахнулся
было на пса клюкой, но удержал себя. Идти к сараю ему и не
хотелось. Кабы не Максимка — и дальше б, как и все, обходил
проклятое место стороной, — Ай, к черту! Вот и сиди тут.
Полкан с готовностью улегся наземь, проводил печальными глазами
хозяина, который по нехитрому собачьему разумению шел на верную
смерть.
Раздвигая заросли сорных трав, Демьян приближался к жуткому
скоплению почерневших столбов и свай на выжженной поляне — трава
здесь так и не проросла. Крыша обвалилась внутрь, накрыв собой
черные бесформенные груды; по краям стояли обугленные бревна —
будто казненные языческие идолы. От одного взгляда на это место
передергивало. Демьян мысленно взмолился, чтобы Максимки — ни
живого, ни мертвого — здесь не оказалось. Казалось бы — зачем
кому-либо вообще приходить в это проклятое место? Но мальчишеское
упрямство могло поспорить лишь с мальчишеским же любопытством, и
если вся деревня обходит пожарище стороной — как же не залезть и не
посмотреть?
Один такой уже разок залез. В прошлом году, приехал этакий
барчук из города — на всех свысока смотрел, игрушками не делился,
то ему не так, другое не этак. Так ему местные Задорские мальчишки
бока-то и намяли, в наученье. И напоследок лепехой коровьей по
башке приложили, чтоб неповадно было. А он возьми да разрыдайся аки
девчонка, заблажил, отцом в райкоме грозился да сбежал куда-то.
Искали его до вечера, к пожарищу не ходили — не решались. В итоге,
кое-как уговорили Демьяна. Мальчонка оказался там — седой и
ослепший. Выл, бился, вырывался и все про каких-то «черных»
твердил. А хотя чего «каких-то», знали все, кто эти «черные», кому
бабкой, кому матерью, кому женой приходились, да и детишек в том
сарае осталось немало.