— Я уже и не помню, в первый день
что-то пошло не так, а дальше не до того было, - последовав примеру хозяина кабинета в столь же
непринуждённой манере признался наш герой.
— Подожди, ты сказал тебя зовут
Командор? — рогатый встал из-за стола и прошел к огромному шкафу,
стоящему у стены, — Командор,
Командор.
Пресвятой бубнил что-то себе под нос
ковыряясь в шкафу:
— Вот она, — с радостью произнёс
рогатый и достал из стопки газет одну, — а не тот ли ты, Командор,
которого несколько дней назад публично казнили?
Олег Евгеньевич уже было раскрыл
рот, чтоб сказать: «не тот», но рогатый бросил газету на стол перед
Олегом. На первой странице был чьей-то заботливой и весьма
талантливой рукой, выведен портрет. Со страницы газеты взирал
злодей в полосатой робе каторжанина, взгляд его был холоден и
жесток:
— А, тот, — только и смог
выдавить из себя Олег.
Козломордый ощерился, он все понял,
он осознал, что каторжанин ему морочит голову:
— Ай, яй, яй! Не красиво обманывать
верховного храмовниками, молодой человек. Не правильно это.
Опрометчиво.
Командор в полемику влезать не стал,
он молча пожал плечами, и без
какого-либо приглашения удобно расположился на кожаном
диване.
— У вас, молодой человек, очень
большая проблема, вы довольно сильно разгневали богов. Настолько
сильно, что они приказали старшим кланам вас покарать, я не помню
такого события за всю свою жизнь. Нет, бывало конечно разное, но
вот в таком виде впервые. Так что вы в этом плане превзошли
всех.
Олег продолжал многозначительно
молчать, а рогатый вновь принялся собирать кубик:
— А, между прочим, через вас, теперь
достанется и мне на орехи.
— А вам — то за что? Вы вроде здесь
вообще не причём? – поинтересовался
Олег вольготно раскинув руки по спинке дивана.
— Причём, — сухо ответил хозяин
кабинета, — по всем правила, если на каторжника нет специального
жетона, я должен его уничтожить чтоб тот не осквернял храм своим
присутствием. Но я не могу, законы мироздания почему-то защищают
тебя и теперь, если боги узнают, что ты здесь был, конкретно мне
довольно сильно влетит.
— О как! — Олега Евгеньевича такая
новость порадовала, — и что вы теперь думаете делать?
Рогатый с грустью вздохнул:
— Единственное что я могу сделать,
это только дать тебе другой статус, если мы договорился, ты уйдёшь
отсюда свободным разумным.