— Сердце новорожденного, пропитанное
кровью высшего демона. Сильнейший артефакт проклятий. За
изготовление и обладание подобным полагается смертная казнь через
сожжение на костре. — Фрэнк встал рядом со мной и мрачно посмотрел
вниз.
— Так надо тогда его уничтожить! — я
потянулся к своему кинжалу.
— Подожди, — остановил меня Фрэнк, —
Тут надо не этим, — он стал рыться в карманах своего плаща и
вытащил оттуда наконец какую-то склянку.
— Что это?
— Алхимическое пламя...
— Ого... — я присвистнул. Сильнейший
реагент, который вызывает огонь, сжигающий дотла абсолютно всё, на
что попадает.
— Приготовься, — бросил мне Фрэнк,
открывая крышку и начиная тоненькой струйкой поливать сердце.
— К чему? — не понял было я, но тут в
моей голове раздался истошный визг, вызывая нестерпимую боль... Я
упал на пол, схватившись обеими руками за голову. Визг всё
усиливался, а боль нарастала... Моё сознание не выдержало и
отключилось...
***
Я не знаю, сколько времени я провёл
без сознания, но когда я пришёл в себя, то обнаружил, что нахожусь
уже не в подвале, а в комнате с сейфом, на полу на куче каких-то
тряпок. Рядом со мной сидел печальный домовой, буквально буравя
меня своим тоскливым взглядом, а Фрэнк зачем-то внимательно изучал
сейф.
— Ох, хозяин. Очнулся наконец, —
произнёс Архипка, робко улыбнувшись, привлекая заодно ко мне
внимание Фрэнка.
— О, спящая красавица наша в себя
пришла наконец! — отвлёкся тот от сейфа и подошёл к нам.
— Чем всё закончилось? — прохрипел я
и сел, хватаясь за голову, которая раскалывалась на части. Фрэнк
молча хлопнул меня по лбу, и боль сразу же отступила.
— Нормально всё закончилось. Сгорело
всё без следа. Разве что ты без сознания пару часов провалялся, да
духу дома твоему досталось. Тоже с час без сознания провёл.
— И вовсе он не мой, — попытался
откреститься я.
— Ну не знаю. Вот только он как в
себя пришёл, от тебя ни на шаг не отходит, кивнул он на поникшего
домового.
— Хозяин, — как будто почувствовав,
что говорят о нём, обратился ко мне тот, — Возьми меня с собой, а?
Я тебе пригожусь, отслужу! Не бросай меня здесь... Не можно
домовому в казённом доме жить, да ещё и на чужбине. Пропаду я тут.
Как есть, пропаду, — хлюпнул он носом.
— Да куда ж я тебя возьму-то? У меня
и дома-то своего нет. Здесь мы снимаем дом и скоро я уеду. Живу я в
доме дяди. Да и на родину я пока не собираюсь! — попытался
отказаться я.