Тело Ёси на удивление оказалось довольно тренированным, и эта
вынужденная и неожиданная спринтерская пробежка после экзекуции у
Оми не вызвала в организме никаких особых потрясений. Даже в боку
ни разу не кольнуло, а дыхание довольно быстро восстановилось. В
нынешних реалиях это было невероятно полезно для выживания, и
давало неплохой старт в плане физической подготовки на будущее.
На третий условный день мне не повезло. Оми-козел отпустил меня
за минуту до закрытия двери. Как я не старался, но добежать до
своего убежища так и не смог. Дверь уже показалась в конце
короткого коридора, и, когда я попытался прибавить скорость, с
шипением закрылась. Я остановился и устало привалился к стене. Ну
вот и все, ненадолго матери удалось сохранить существование сына,
усмехнулся я такому повороту судьбы.
— Эй, иди сюда, — я повернулся на тихий, едва слышимый голос, и
увидел довольно высокого для японца парня, лет шестнадцати на вид.
Он стоял в дверях своего отсека и махал мне рукой. Отлепившись от
стены, я побежал к нему.
— Нам же нельзя общаться, — проговорив это скороговоркой, я все
же заскочил в комнатку, когда он посторонился, давая мне вход.
— В коридоре. Мы не можем общаться в коридоре, — поправил меня
парень, садясь на кровать и хлопая ладонью рядом с собой. Так как
больше садиться было некуда, я присел на край и облокотился на
столик, оглядывая комнатку быстрым взглядом. Этот отсек нисколько
не отличался от моего.
— Спасибо, что спас, — по полу пробежала дрожь, утилизация
началась. — Нас не накажут?
— Оми специально отпустил тебя так поздно, чтобы ты не смог
попасть в свой отсек, — парень покачал головой. — Так они проверяют
как мы будем вести себя в экстремальных условиях — всего лишь один
из этих бесконечных тестов. Они ведь все время нас тестируют. — Он
вздохнул. — Ты не первый, кто занимал отсек напротив моего.
— И все же, спасибо. Меня зовут...
— А вот этого не надо. Ни к чему нам имена друг друга знать.
Вот, если в одну школу попадем, тогда и познакомимся, и то в
зависимости от обстоятельств, лучше не привязываться друг к
другу.
— Откуда ты все знаешь? — я повернул голову в сторону своего
спасителя.
— Я здесь уже неделю торчу. Меня все никак полноценно просветить
не могут, — парень хохотнул. — Никак эти ублюдки не могут понять,
для чего я больше подхожу. И я сделаю все, чтобы они еще подольше
помучались, не хочу в одну из этих ублюдских школ попасть.