Какой-то мальчик со светло-рыжими
волосами, сидевший напротив, сверлил меня своими большими карими глазёнками.
Сперва, я не обратила на это внимание, но спустя несколько минут стало совсем
уж некомфортно. Заерзала.
– Смотри, – сидевшая возле
мальчика женщина с упругими рыжими кудрями, кивнула в мою сторону. – Будешь
бояться, побелеешь как она.
И ладно если бы шепотом сказала.
Но так громко!
– Правда? – наивно спросил
мальчик.
– Ага. Нейтралом станешь
бесполезным. Всю жизнь побираться будешь. Только глянь, на каждом шагу. То
уборщик, то садовник, то мусорщик… Смотреть на них тошно. Поди заразная еще.
Лекарства-то для них не выпускают.
Похоже, она уже не ребенка успокаивает,
а раздражение свое на мне вымещает. Но я привыкла. Тетка Ингрид приучила. За те
три года, что мы провели вместе, многого натерпелась от сухой, как
позавчерашняя буханка, хозяйки особняка Горьску.
– Закрой. Свой. Рот. – Ледяная
интонация в голосе Рина подморозила атмосферу в коридоре так, что я поежилась,
как от настоящего мороза. Громко, четко, с расстановкой.
То ли от обиды, то ли от негодования, женщина отвела взгляд и не
произнесла больше ни слова, пока мы сидели в ожидании своего приема.
Последняя пара уже подходила к
концу, а я в который раз оборачивалась на задние парты, стараясь держать
Фабричио в поле зрения. Неизвестно, когда Сириус сделает свой ход, и мой должен
быть первым.
На старосту тоже поглядывала исподтишка,
но стоило ему поймать мой взгляд, отворачивалась. Со стороны могло показаться,
что глазки строю, внимание пытаюсь привлечь, но мнение однокурсников в данный
момент дело десятое. Они-то понятия не имеют, что представляет из себя Сириус
на самом деле, и как я из кожи вон лезу, чтобы вывести психопата на чистую
воду.
Вот и всё. Студенты повставали
из-за парт, подхватили свои вещи и отправились на выход. Настал мой черед
действовать.
Вдохнула, выдохнула, сложила
учебные принадлежности в сумку и пошла наверх, цель перехватывать.
– Ну, привет, – улыбнувшись,
подплыла к потенциальной жертве, которая, вздрогнув от неожиданности,
уставилась на меня во все глаза. – Фабричио, верно?
– Ага, – настороженно ответили
мне. – Чего надо?
– Да вот… вот…
Голову включай. Воображение,
голову. Какие там нейроны за фантазию отвечают? Вот их и включай, любитель
импровизации в самый последний момент. Что мне могло понадобиться? Что ему
могло бы понабиться?