— Это нормально, что они с нами переодеваются?
— Да.
— Но они же девушки!
— Мы солдаты, Дмитрий. Боевые единицы, и пол для нас вторичен. И
во время боевых действий не до стеснений. Общие раздевалки и
душевые учат нас этому.
— Стоп. Душевые?..
— Ну да. Они на военной кафедре тоже общие. Так что на девушек
без одежды ты ещё насмотришься.
Дерьмо-о-о! Мир, за что ты так со мной?! Я и так стараюсь
держать себя под контролем, а ты только все усложняешь!
— Миш… а как ты с этим справляешься?
— С чем? — он удивленно моргнул.
— С тем, чтобы не пялиться на них. Не думать о их грудях, попах
и всем таком.
— Эм… ну… — он смутился. — Есть много… способов…
— Таблетки, — внезапно сказал коренастый парень, переодевающийся
рядом со мной.
— Что? — переспросил я.
— Таблетки, — повторил он. — Можешь подойти в медпункт и
попросить, тебе без проблем пропишут курс. Они гасят любое желание,
но обычно это уже крайние меры. Девчонки вон только на них и сидят,
но по другой причине.
— Какой?
— Цикл останавливается, — прояснил Миша. — Нет месячных, ну и
беременности.
— Как говорит старшина: “Солдат может кровоточить только от
раны”, — подтвердил коренастый. — Но таблетки советую, если только
совсем прижмет. От них становишься вялым, и легко можно завалить
зачеты. Оптимально - найти себе “подружку”, хотя на нашей кафедре
это сложно, ведь парней больше. И если поймают за делом - проблем
не оберешься. Внеуставные отношения запрещены. С девчонками из
других кафедр и проще, и сложнее. Общаги разные, так что
встречаться проблемно. Но, скажу тебе, дамы любят мужчин в
форме.
С этими словами он зашнуровал ботинок и поспешил на выход.
Девчонки тоже уже ушли, а я вдруг осознал, что лишь верх снял.
Заговорился, чтоб его!
Разумеется, я оказался последним.
— Похоже, кто-то пренебрегает нашими правилами, — покачал
головой короткостриженый мужчина, недвусмысленно намекая на меня. —
Для кого было сказано “три минуты”? Видимо, не для господина
Старцева. В этот раз я новенького без обеда не оставлю, но и
наказать надо. Десять кругов перед полосой для всех.
Реакция моих одногрупников была очевидной.
— Эй, а их-то за что? — фыркнул я. — Тут я опоздал, а не
они.
— Двадцать кругов. За споры со старшим. Ещё одно возражение, и
без обеда останутся все.
Теперь на меня смотрели уже со злобой, и я понял, что нужно
заткнуться и просто встать в строй.