— К тому же ваша драка… Я не могу поверить, что кто-то вроде
тебя смог одолеть Вальцева. У тебя, Старцев, не должно быть ни
навыков, ни физических возможностей. Как ты это сделал?
— Я тоже Подклятвенный, — соврал я. Ну а что мне оставалось? Это
частично объяснило бы мои возможности.
На миг на лице декана мелькнуло удивление, но он тут же скрыл
его за маской уверенности.
— Как ты мог стать Подклятвенным? Кто именно из Детей дал тебе
силу?
— Не могу сказать. Я обещал, что это будет секретом. Даже то,
что вскрылись мои силы, уже ставит меня в неловкое положение. Если
я назову имя, то создам очень много проблем. Это не моя тайна, и я
не вправе её открывать.
Я нес полнейшую чушь, но мне больше ничего не оставалось. Не
люблю я врать. Я ГНЕВ, а это довольно прямолинейное Стремление. Я
привык встречать проблемы лицом к лицу, и если бы Дмитрий написал в
контракте не “восстановить честь семьи”, а “покарать виновных”, я
бы тут не сидел. Я бы отправился прямиком к старшему Беспалову и
оторвал ему голову, а затем сделал бы то же самое со всеми его
прихвостнями. Но если я так поступлю сейчас, то никогда не выполню
контракт. Мне нужно найти доказательства вины Беспалова и
предъявить их Императору, чтоб ему икалось вечно, а бойней я лишь
ещё сильнее очерню род.
— Тебя арестуют и казнят, если не скажешь.
Пусть попробуют, ха…
— Это не моя тайна, — повторил я.
— Ла-а-адно… — протянул декан, откидываясь на спинку стула и
постукивая пальцем по столешнице. — Тогда другой вопрос: зачем ты
здесь?
— Меня послали приглядывать за принцессой Лизаветтой, — честно
ответил я. Полагаю, что декан мог догадываться о моей роли.
— “Приглядывать” в смысле “шпионить”?
— В смысле “охранять”.
— У принцессы есть телохранитель, — напомнил Декан. — Это
Хаггарка, да ещё и Подклятвенный. О лучшем телохранителе можно
только мечтать. Зачем ей ты?
— Два телохранителя лучше одного, — справедливо заметил я. —
Враг может нанести удар в самый неожиданный момент, и я, находясь в
стороне, смогу заметить угрозу.
— Складно балакаешь… — покачал декан головой. — Но…
— Все дело в моей семье. Вы знаете, что случилось. Я хочу смыть
позор, что оставил отец на нашем роде. Если принцессе угрожают, то
я защищу её и этим самым восстановлю честь рода.
— Вот теперь я верю, — хмыкнул декан, после чего они с
секретарем многозначительно переглянулись. — Ладно, ты
свободен.