—
Это заметно, — кивнул Лев. — Родительская любовь подразумевает не
вседозволенность. А заботу о благополучии ребенка. Что же до твоей матери, она
сама не раз попадала в неприятные истории после пары лишних рюмок. Угадай, кто
вытаскивал ее из того дерьма, в которое она сама себя загоняла?
—
Да уж точно не ты! — обвиняюще бросила Лиза.
Я
снова дернула ее за руку и умоляюще посмотрела в глаза. Нет ничего плохого в
том, что отец заботится о ее же безопасности.
—
Лиз, он прав, тебе не стоит садиться за руль. Давай вызовем такси.
—
Это ни к чему, — перебил Лев. — Я довезу вас, куда скажете. Спиртным не
злоупотребил, хотя успел пригубить один дурманящий коктейль.
И
снова взгляд в мою сторону.
Мои
щеки невольно покрылись румянцем, а колени подогнулись. Лев Трубецкой явно
говорил о нашей встрече. И под коктейлем, кажется, подразумевал меня. Больше
того, мне кажется, теперь-то он понял причину моего поспешного бегства. И не
собирался сообщать дочери о том, что мы с ним знакомы.
Это
должно было радовать, ведь теперь он не станет настаивать на новых встречах.
Мне так казалось. Из-за мимолетной симпатии он не станет рисковать и без того
шаткими отношениями с дочерью. Значит, то была первая и единственная наша с ним
встреча наедине. Теперь только в присутствии Лизы и то по случайности.
И
от этого хотелось завыть в голос…
Почему,
ну почему мой спаситель не мог оказаться кем-то другим?! Не отцом моей лучшей
подруги. Не тем, о ком ходила слава равнодушного циника и женоненавистника. По
крайней мере, Лиза именно так его характеризовала. Говорила, что этот человек в
принципе неспособен любить что-то, кроме своей работы.
Благодаря
моим уговорам Лиза согласилась, чтобы ее отец отвез нас. Я считала это
правильным решением, хотя во время поездки испытывала сильный дискомфорт.
Боялась того момента, когда окажусь с Львом наедине, потому попросила отвезти
меня первой.
—
Ну, уж нет, подружка, ты едешь ко мне! — безапелляционно заявила Лиза. — Не
оставлять же тебя в таком состоянии. К тому же, ты сама сказала отцу, что
ночуешь у меня, так что он не станет беспокоиться.
Папа
в любом случае беспокоиться не станет, потому что карточная игра давно стала
для него единственной радостью в жизни. И единственной заботой. Что до меня — я
прикусила губу и исподлобья взглянула на Льва. Мы с Лизой сидели на заднем
сиденье, но в зеркале заднего вида я поймала обращённый на меня пронзительный
взгляд. Лев кивнул, соглашаясь с выводами дочери. Разумеется, он даже больше
чем Лиза знал о моем состоянии. О том,
что сегодня произошло. И о том, чего не произошло.