Искать дорогу назад, по пути моего бега, долго не пришлось.
Несся я, как слон, ломая ветви и ступнями выкорчёвывая дерн.
Всё-таки я тешил себя иллюзией, что та трещина появится вновь и я
смогу вернуться назад. Места здесь, как видно, не гостеприимные,
так что ни о каком выживании в местных лесах речи не идет. Не
окажись передо мной скальника, долго бы я пробегал? А там, если бы
оно меня поймало, то и нож бы не помог, в этом я уверен.
С этими мыслями и добрался до своего заветного ведёрка. Грибы
никуда не ушли, что было хорошо. Немного постояв на месте, ожидая
непонятно чего, наконец пожал плечами, подхватил ведро и неспешно
пошел назад, к скальнику. Здесь, случись чего, я даже на дерево
залезть не смогу. Все они не выглядели крепкими и достаточно
массивными. А вот там, тот уступчик уже, как родной.
По дороге искал сухой валежник, сухие ветки и палки. Разводить
костер мне не чем, так что оставался лишь метод трения. Практиковал
я его лишь пару раз, еще в армии и тогда это дело казалось ну очень
сложным и муторным. Теперь вот, предстояло повторить опыт прошлого.
Ибо без огня оставаться совершенно не хотелось.
Надо признать, память рисовала подобный опыт страшнее. Здесь же
всё получилось как-то спокойно и не сказать, чтобы долго. Управился
часа за полтора. Стер руки в кровь, но своего добился. Веселый
небольшой костерок потрескивал ветвями, а я сидел на куске коры и
грыз жареный белый гриб. Всё бы ничего, да солнце медленно
клонилось к закату. Еще часа два-три и начнет темнеть, а там черт
его знает, какие твари шастают здесь по ночам.
В попытке найти себе ночлежку, облазил весь скальник, но ничего
так и не нашел. Никаких пещерок не было, так что и вариантов, как
провести ночь, тоже. Страх потихоньку начинал выползать из недр
разума и сковывать тело. Это только в фильмах человек берет себя в
руки и прет вперед, напролом, в поисках разумной жизни. Здесь и
сейчас я, как только смотрел на лес, представлял его в ночных
красках, так вся выдержка тут же испарялась, будто её и нет. Я не
трус, нет. С парашюта прыгал, даже под обстрелом боевиков один раз
был! Метрах в трехстах от обстреливаемой цели. Один хрен, приятного
мало. Но вот сидеть здесь и представлять ночных обитателей местного
леса это, мать его, чертовски страшно!
Музыка на телефоне заиграла неожиданно. Подскочил на месте я,
как ужаленный. Чертов будильник орал на всю округу китайской
противной мелодией и даже не думал затыкаться. Я трясущимися руками
достал телефон с кармана штанов, и кое-как смог передвинуть
ползунок вверх. Стало тихо. Только сердце выдавало бешеный ритм,
словно по нему хреначит заядлый барабанщик из какой-нибудь
рок-группы.