– Никто не знает её имени, – прокомментировал рыцарь с некоторым
благоговением. – Дед короля Энгеля был последним, но он унёс свои
знания в могилу, считая потомков недостойными знать имя этой
леди.
– Как попала сюда картина? Кто её нарисовал? – Интересовалась,
пытаясь дотянуться хотя бы до края. Хотелось прикоснуться к
масленому рельефу, почувствовать его и вообразить, о чём же думал
художник, рисуя этот шедевр. Как он чувствовал, какие эмоции при
этом испытывал…
– Говорят, рисовали по другому портрету десяток художников,
трудились много лет, – ответил второй рыцарь. – А оригинал привезли
с Чёрных берегов, теперь тот хранится в личных покоях её
величества. Каждое утро она начинает с того, что смотрит на портрет
и заряжается магической силой.
– Курт, – осёк его напарник. – Не пристало говорить о слабостях
нашей великой королевы. Леди Джулия, поспешим. На ужин вы должны
быть готовы. Её величество может и пригласить.
– А может и не пригласить, – усмехнулся второй.
Нырнули в арку левее картины. Дальше по лестнице поднялись на
пару этажей, через коридор вышли в холл, где меня встретила крупная
женщина лет сорока пяти. Невзрачная, в простом платье, но с важным,
даже строгим видом. Чёрные глаза с приподнятыми густыми бровями
меня насторожили. Чем – то она походила на мужчину.
– Кандидат в фаворитки её величества, – произнес рыцарь важно и
у меня чуть ноги не подкосились!
Фаворитки?! Чего?! Какого чёрта?!
– Постойте за дверью, – скомандовала женщина и посмотрела на
меня мягко. – Пойдем, дитя, это не займет много времени.
Пригласила в просторную комнату с нескончаемыми слоями занавесок
по стенам и потолку, будто я попала в некое подобие шатра. Дверь за
спиной захлопнулась, щёлкнул замок. Передо мной предстали две
служанки не молодого вида, одетые в стиле монашек, как и
женщина.
– Приступайте, – скомандовала женщина, и обе служанки
приблизились и стали расшнуровывать мой корсет.
Не успела опомниться, с меня сползло платье. А следом и юбки. За
три дня пребывания тут я несколько свыклась, что меня переодевают
дамы. Но тут было что – то иное. Будто я на приёме у врага.
Попыталась возразить, когда стали стягивать последние ткани, но
женщина строго приказала замолчать. Я и дёрнуться больше не смела.
Мне пригрозили женским монастырем!
– Повязку тоже, – кивнула мужеподобная на моё перебинтованное
предплечье.