- Прикажите Макару молчать, это родной
дух тела, а вопросы задавайте Пантелеймону Рукавишникову, – Иван
как-то разом сориентировался в случившемся. Дальше пошло уже легче.
Из опроса возчика установили, что тот поздно вечером возвращался
из-за города с грузом кирпича для стройки. Дорога под уклон шла, и
лошадь скорость немного прибавила, а тут прямо ей под копыта
какая-то женщина сиганула. Причем так неудачно, что не только сама
лошадь ее сшибла, но и колеса тяжело груженной телеги прямо по ней
проехали. Перепуганный случившимся Пантелеймон пытался оказать
помощь пострадавшей, да ничего уже нельзя было поделать. Дама
мертва была. А потом сзади в затылке боль возникла – и вот он уже
здесь, над трупом какого-то бича витает.
- Так ты не видел своего убийцу? – еще
раз уточнил некромант.
- Нет.
Отпустили этого химеричного духа, сели
и задумались.
-Очень похоже, что именно та женщина
должна была стать жертвой, – высказал свое предположение
Иван.
- Точно! Маньяк наверняка за ней
следил и очень обиделся на такой исход.
- Согласен, – Иван с уважением
взглянул на собеседника.
- Ну что? Попробуем поработать с духом
предыдущей жертвы, Эдуард Адрианович?
- А давайте!
Допрос предыдущей жертвы также немного
дал. Дух девушки постоянно путался в показаниях, не мог нормально
объяснить, что ей понадобилось ночью в темном переулке да и убийцу
своего она толком описать не смогла. Разве что вспомнила высокую
фигуру в старомодном цилиндре да светящийся глаз. Собственно Иван и
так всё это знал, но вот для следствия это была новая информация.
Так что патологоанатом, который занимался еще и допросом жертв при
необходимости, был весьма доволен и подробно записал всё, что
жертва смогла припомнить.
Дальше Иван передал записи, что у него
накануне оставили господа полицейские, и не упустил возможности
уточнить ряд моментов, которые в них не понял. Всё же сухие книги и
учебники - это одно, а консультация и разъяснение от человека, что
собственно и написал большую часть заключений в обсуждаемых бумагах
будет куда как эффективнее и продуктивнее.
Патологоанатом не стал артачиться, с
удовольствием пустился в объяснения и пояснения, ничуть не сердясь
на Ивана за незнание порой элементарных теоретических терминов и
понятий. Было видно, что человеку приятно для разнообразия
пообщаться не только с мертвыми.