— Это хранители, — пояснила мне более словоохотливая Вида, сидевшая рядом. — Их задача — караулить белые мячи от нападающих команды соперников.
— А вот Фредрик — защитник, — добавила Стевани, показывая кивком на брюнета, красовавшегося на черном драконе посреди поля. Он завис как раз над той корзиной с отверстиями. — Его роль — не дать закинуть мяч в воронку.
Словно слыша, что говорят о нем, Фредрик отвесил шуточный поклон, привстав на стременах. Стевани помахала ему в ответ, тихонько хихикая. Между тем четверо оставшихся игроков построились в ряд и помчались прямо к хранителям, держа в руках длинные палки с металлическим крюком на конце.
Я следила за ними, затаив дыхание. Хид был самым первым. Он, маневрируя на полной скорости, ловко обошел всех прочих игроков и на лету вытянул своим крюком мяч из-под носа хранителей. Искусно увильнув от брошенного заклятия, виртуозно пролетел между остальными, положив своего дракона Торрокха практически набок, так что тот полоснул крылом по земле. Казалось, он со своим драконом составляет одно целое. Единый организм. Его мысли — мысли дракона.
Мы в восторге даже привстали с мест, следя за его движениями. Когда Хид, пролетев по второму кругу, сделал обманный маневр, заставив защитника замешкаться и закинул мяч в воронку, мы громко зааплодировали. Даже насупившаяся Тина забыла обо всех обидах и так же упоенно хлопала в ладоши, как и мы все.
Хид, едва бросив на нас взгляд и кивнув, снова направил своего дракона к хранителям. Но тут случилось то, чего я никак не ожидала. Пытаясь его остановить, один из хранителей, висевший в воздухе рядом с Артвазом, выпустил какое-то заклятие, блестящей черной и вязкой субстанцией полетевшее прямо на Торрокха. Меня объял ужас, когда черные щупальца коснулись дракона, заставив его зареветь от жжения. Я буквально почувствовала его боль как свою.
Желая спасти дракона, я непроизвольно выкинула вперед руку, отправляя в воздух смерч, мигом захвативший и засосавший в себя черное заклятие. Закрутившись в неистовом плясе, черно-серый воздушный столб взметнулся в небо, и рассыпался с сухим треском, напомнившим гром. Запах гари расползся в воздухе, горечью оседая в горле. По всему полю медленно опадали серые хлопья пепла.