До чего же он меня достал. Дотошный прилипала. Но я не успеваю ничего ответить. На мою голую спину плашмя ложится широкая мужская ладонь.
– О чем вы хотите поговорить? – глухо спрашивает Басманов, а я радуюсь и благодарю высшие силы за то, что успела достать визитную карточку и спрятать ее в клатч. Потому что пальцы моего «мужа» находятся в непосредственной близости от пояса, и он бы обязательно обнаружил тайный подарок Рахимова.
Продюсер начинает заливать про песни, клипы и ротацию, и каково же мое удивление, когда Басманов назначает встречу в продюсерском центре через пару дней, давая понять, что сейчас Щедрин должен оставить нас наедине.
Но гораздо больше меня удивляют следующие действия этого непостижимого мужчины. Он вовлекает меня в танец! Медленный и томительный. Притягивает к себе еще ближе, не оставляя между нами ни единого миллиметра. От его касаний по телу бегут огненные дорожки, но они не сжигают страх, а плавят меня изнутри, оставляя вместо тела жалкую горстку пепла под ногами Басманова.
Не хочу танцевать, не хочу здесь находиться, меня ломает от желания сбежать, но я снова подчиняюсь, позволяю таскать меня из стороны в сторону, как будто бы у меня нет собственной воли.
Руки Басманова на моей талии, его напряженное тело прижимается к моему, он горячий, большой и сильный, а еще непредсказуемый и страшный. Никогда не знаешь – бомбанет или пронесет.
Раскрываю слипшиеся губы, чтобы задать волнующий меня вопрос:
– Зачем ты назначил встречу с продюсером? Меня здесь не будет в эти дни!
Он еще не ответил, а я уже знаю, что он скажет. Угадала по выражению глаз.
– Ты будешь. Ты будешь там, где я скажу, в то время, которое я укажу. – Приподнимает копну моих волос и позволяет им струиться по спине. Похоже на ласку. Но тут же зажимает шею ладонью. Жестко. Как только он умеет. Поворачивает мою голову за нее. Чтобы не отворачивалась, избегая его взгляда.
– Твой испытательный срок подошел к концу. Я тобой доволен и готов взять на постоянную работу.
– Что? – с губ срывается только жалкое короткое слово. Мои ладони, которые до этого покоились на лацканах пиджака Рамиля, становятся когтями коршуна, поймавшего жертву. – Мы так не договаривались. Я не хочу, я не согласна. У меня другие планы.
– Будь мы наедине, я бы закрыл твой болтливый рот, который произносит много ненужных слов. Бесполезно сопротивляться, девочка, ты же понимаешь, что это ни к чему не приведет. Лучше скажи, что тебе сказал Рахимов, – цедит сквозь сжатые губы, не позволяя меня трясти головой как припадочной.