В четверг едем с ребятами из секции на проверку наших растущих
организмов. Что-то вроде профосмотра или диспансеризации. Ударил
уже крепкий мороз, двадцать пять градусов, автобуса долго не было и
польза от этого мероприятия сомнительна, а вот вред возможен.
Простынем ещё, мне тяжелее других, я ведь с юга. На прошлой неделе
звонил бабуле, и понял, по тому с какой неохотой её позвали – этот
канал связи закрыт. Зинку уже запросто не попросишь, она замужем и
на сносях, и моё общество, очевидно, признано нежелательным.
Повезли нас недалеко, но сам осмотр не был формальностью –
сделали экг, проверили зрение, флюорографию, ухогорлонос нас
посмотрел. Я выяснил, что у меня стало падать зрение, а у Бейбута
низкое давление. Короче, все уехали, а нас оставили, мне закапали в
глаза лекарство, и будут проверять глазное дно, а Бейбута ещё
какой-то врач посмотрит. Путем допроса выяснили, что с давлением у
Бейбута нормально все-таки, а меня отправили в глазной центр с
утра. В Красноярске, оказывается, недавно открылась мощная
офтальмологическая больница. Утром вместо занятий я в этой
семиэтажке. Принимает женщина, мне так же капают лекарство, причём
капает девица в таком коротком халате, что невольно смотришь только
на её ноги, ещё и на каблуках. Сижу, кошусь на девицу. Настолько
разнузданно сексуально одетых женщин я давно не видел. Да с прошлой
жизни. Проверили на каком-то приборе, вердикт меня утешил. Здоров.
Оказывается, у меня подозревали отслоение сетчатки, ведь бокс – это
опасная штука. Собираюсь домой, раскладывая по карманам заключения
специалистов, и слышу шум в кабинете без таблички, затем глухое
злое бормотание и писк. Насторожившись, решаю проверить, открываю и
вижу в подсобке эту секс-бомбу, прижатую к стене мощным мужиком
уголовной внешности, но это не самое страшное. В руках у дяди
ножницы. Ножницы – это плохо. Ножницы – это опасно. И возможно
вернее будет захлопнуть дверь и звать на помощь, но молодые гормоны
кидают меня в бой. Сама комната представляла собой подсобку
уборщицы или медсестры. Хватаю левой рукой, стоящую у стены швабру,
и резко бью двинувшегося на меня мужика в лицо. Тот на инстинктах
закрывает лицо рукой с ножницами, и у меня появилось мгновение для
удара правой. Правая не подвела, чувак отлетел к стене и,
ударившись об неё башкой, резко сник.