Волосы были уложены и подняты вверх, чем подчеркивали длинную шею. Воображение дорисовывало все, что скрыто под черной тканью и это было плохой идеей: идти на поводу у него.
Парочка дыхательных манипуляций и успокоившись я подошел к ней почти вплотную.
Девушка подпрыгнула от неожиданности и чуть ли не закричала.
- Ш-ш-ш, красавица, это я, - успокоившись она медленно повернулась и улыбнулась.
«Боги, как она красиво улыбается».
- Ты меня напугал, - смущается, заламывая руки.
- Эмма, ты превосходно выглядишь, - протягиваю ей цветок, еле протискивая его, между нами.
- Такой необычный, - нюхает розу, а я целую нежную кожу щеки, не желая отрываться, задерживаюсь намеренно.
- Спасибо, - шепчет и быстро чмокает меня в ответ, смеясь.
- Как вечер? Все готово?
- Да, вполне. Но еще не все прибыли.
- Отлично. Я пройдусь поздороваюсь с остальными.
- Конечно, мне нужно работать.
Снова вдыхаю ее аромат и удаляюсь, мечтая скорее остаться с ней наедине.
И повезу я ее не в загородный дом к отцу, чтобы они ели пироги и пили чай.
Эмма
Когда-нибудь, люди научатся сходить с ума от счастья, и я начну этот ритуал уже сегодня, наверное. Этот вечер важный для фонда и, по сути, стал важным и для меня.
Множество вспышек и сплошные разговоры о том, что Александр Давыдов пришел на вечер один в компании розы. И тот факт, что эта роза оказалась в моих руках будет сводить с ума меня, его и прессу.
Представляю эти грязные заголовки о том, что девочка из трущоб вновь возвращается к жизни.
Внезапно меня нахлынула волна отрицания происходящего.
Я вдруг поняла, что мне это все не нужно. Мне стала чужда, еще более чем раньше, эта жизнь на публике.
«Не хочу. Не хочу так жить. Не буду.»
Смотрю невидящим взглядом в центр толпы, от которой веет лоском и высокомерием… Все это фальшивые улыбки и грязный блеск.
Делаю шаг назад и тут же впечатываюсь в кого-то. Резко разворачиваюсь и заглядываю в самые родные глаза из всех присутствующих здесь людей.
- Матвей Яковлевич?
- А кого ты думала увидишь? Хотя не отвечай, я уже догадался. Мы с ними не так сильно похожи, он в мать пошел, - смеется и я будто бы проглатываю свою неуверенность.
Не знаю, что ему ответить. Правда. Просто не знаю. Поэтому делаю то, что остается в моих силах, чтобы не разреветься, я обнимаю его.