За секунды перед тем, как заиграла музыка, она всё-таки
соизволила посмотреть на меня и шикнула на самое ухо:
— Надеюсь, уж хотя бы сейчас ты не дашь повод очередным слухам и
пересудам, дорогой муженёк? Говорили, танцы — едва ли не
единственное, в чём ты чего-то достоин...
Я в ответ только пожал плечами и загадочно улыбнулся.
А что было отвечать, если среди моих талантов никаких танцев
никогда в жизни не значилось?
Конечно, до последнего была крошечная надежда, что какие-нибудь
рефлексы от прошлого владельца тела сохранились и стоит только
начать, как сразу всё вспомню и оно само собой получится. Но не
срослось.
С первыми же аккордами Яромира начала двигаться — а я нет.
Вернее, как мне показалось, я довольно быстро сориентировался и
принялся что-то там изображать, куда-то ходить, поддерживать
девушку за руку...
Но, взглянув на её окаменевшее лицо и застывшую на нём кривую
улыбку, понял: всё плохо. Та тишина, которая опустилась на зал —
шепотки и разговоры вдруг стихли — только подтвердила догадку.
Потом послышались первые смешки, постепенно нарастающие и
переходящие в хохот.
Яромира вдруг вырвала свою руку из моей и практически убежала
куда-то. Я остался один и, подойдя к ближайшему официанту, взял
бокал с подноса — стоять просто так под десятками насмешливых
взглядов было слишком даже для меня.
Вокруг началось движение — остальные гости начали танцевать,
делая всё это, несмотря на выпитое и съеденное, пренебрежительно
легко и то и дело посматривая на меня — мол, смотри и учись.
Братцы едва не тыкали в меня пальцами, мачеха демонстративно не
замечала, а «папаша» наградил таким тяжёлым взглядом, что,
казалось, меня сверху придавили неслабых размеров звездолётом.
Но всё закончилось. Мы вернулись за стол — видимо, дальше решили
обойтись без танцев. Даже вернулась мечущая молнии взглядами
Яромира в сопровождении своей суровой матушки. Молча села рядом и
уставилась куда-то перед собой, больше не реагируя даже на попытки
заговорить.
После этого ничего значимого больше не происходило. Только вновь
нескончаемо тянулось время... А дурацкое празднество всё
продолжалось и продолжалось.
К счастью, всему приходит конец. Я даже не сразу поверил, что
эта пытка этикетом и разговорами наконец завершилась. Гостей начали
аккуратно провожать на выход, одну группу за другой, и вскоре мы
остались у пустых столов — я, моя новоиспечённая «супруга», и наши
семьи.