— А куда он ушёл? Вы не запомнили?
— Нет. Какая мне разница? Ко мне же вон, дама сердца пришла... —
я звонко шлёпнул девушку по заднице, заставив опять вздрогнуть.
— Хотя бы в какую сторону этот пассажир направился, когда
вышел?
— Так туда вон, к выходу. Ещё вопросы?
— Почему вы встали именно здесь? Это вас попросил мой друг?
— Нет, отчего же. Он вон туда просил, ближе ко входу... Но я-то
знаю, что тут камеры не работают! — я снова шлёпнул Яромиру по
попе.
— Хорошо. Тогда — на этом всё. Но твоему начальству я всё-таки
сообщу... — тип в кепке противно улыбнулся и отпустил стекло,
позволяя всё-таки поднять его и тем самым вроде бы согласившись
оставить нас в покое.
Я еле сдержал вздох облегчения, хотя ещё ничего не было кончено
— те двое продолжали стоять позади машины, ожидая возможного
приказа на захват. Хотя говоривший с нами уже начал поворачиваться
и, видимо, действительно потерял интерес к мелкому нарушителю и
сидящей на его коленях «ничего такой» «Матильде».
Последняя всего этого видеть не могла, но догадалась, что буря
вроде как миновала, и вся будто потекла. Расслабилась. И надо было
такому случиться — девушка как-то так неловко двинулась, что шляпа,
поля которой и без того были смяты излишней близостью со мной,
слетела с её головы.
Отреагировать и схватить головной прибор я успел... Но поздно.
Волосы редкого и необычного серо-голубого цвета вырвались на волю,
позволив оценить себя во всей красе.
Выражение лица живчика, обладателя кепки и неприметной
внешности, всё ещё менялось, а я уже начал действовать. Кажется, он
ещё только разматывал в своей голове грозящую нам гибелью
логическую цепочку, не самую очевидную — ведь Яромира считалась
погибшей — когда мой разрядник уже выпустил голубую молнию
практически в упор.
Одновременно, мысленной командой я врубил заднюю передачу.
Ограничения на максимальное ускорение снял заранее, ещё до начала
заварушки, и мы буквально рванули с места.
Сидящая на моих коленях девушка точно впечаталась бы боком в
руль и, возможно, улетела бы дальше, в лобовое стекло, если бы я
предусмотрительно не прижал её к себе. Кажется, она запоздало
взвизгнула, возможно даже — попыталась вырваться, но до сознания
сейчас это доходило словно сквозь туман.
Зажмурившись, я вошёл в состояние полутранса и буквально слился
с машиной: видел пространство вокруг теперь исключительно её
камерами и сенсорами, сердцем моим стал молотящий всё сильнее и
сильнее двигатель, а конечностями — оставляющие за собой чёрные
полосы и запах палёной резины колёса.