Яромира не выдержала и разрыдалась. Понимая, что перегнул, я
достал связку ключей и освободил ей сначала ноги, потом руки. После
этого притянул к себе и крепко обнял. Думал — будет вырываться...
Но нет. Вцепилась в меня, уткнулась лицом в плечо, и принялась
поливать его слезами.
После этого меня накрыло уже самого. Сколько лет назад, когда в
последний раз в моей жизни было такое — когда вот он я, а вот рядом
женщина? И не какая-нибудь, а своя, пусть даже она сама в
это ещё не поверила?
Внутри заворочалась застарелая, уже поблекшая и выцветшая, но
всё ещё очень злая ненависть. Жажда крови. Жажда найти и уничтожить
всех виноватых.
Вот только сейчас эти чувства, пестуемые так долго, внезапно
отступили под воздействием волшебства момента, наверное — впервые
за многие и многие годы.
Нет, я ничего не забыл. Все заплатят по своим долгам. Рано или
поздно, так или иначе — найду и уничтожу каждого. Но... Сейчас мне
просто хорошо и покойно.
Время утекало сквозь пальцы, нас легко могли уже начать искать.
Надо было бежать, лететь, действовать скорее... Но мы просто молча
сидели, обнявшись, в пустой комнате в заброшенной деревне, рядом с
двумя телами, на самом краю медленно растекающейся лужи крови.
И это было важно.
Я понимал, что эта ещё очень молоденькая девушка в моих объятиях
сейчас пытается осознать и принять новую картину мира, силится
уяснить своё место в ней, решить главный вопрос: со мной она или
нет.
Вообще-то, если быть честным, выбора у неё не было. Но Яромира
должна была прийти к этому сама. У неё должна была остаться хотя бы
иллюзия свободы. Союз, в основе которого насилие и принуждение, по
определению ненадёжен.
Кажется, вечность спустя она подняла заплаканное лицо и твёрдо
посмотрела мне в глаза.
— Я решила. Больше не буду от тебя убегать. Забудь о том, что
говорила перед свадьбой... Я тебя не знала. Теперь — знаю! Князь
Огнев-Белый, глава нового рода, который обязательно станет великим!
Можешь во всём и всегда полагаться на меня. Постараюсь слушаться и
помогать... По мере сил и возможностей. Теперь ты — мой род. И в
его интересах — сохранить это!
Она взяла мою ладонь — ту, на которой красовался родовой
перстень Белых — и крепко сжала его пальцами.