- Ну, а что ты
хотел? - пожала плечами я и, поддавшись заразительному примеру, тоже порылась в
корзиночке и выудила грушу.
- А я, как и любой
максималист, хотел, чтобы тело осталось без изменений, а в идеале - стало
сильнее, - хмыкнул Сотник. - Кстати, сильнее я, и правда, стал. Так что, Ирка,
если захочешь увеличить магический потенциал - впадай в спячку на пару
тысячелетий! Проверено!
- Язва, - покачала
я головой и занялась грушей, которая оказалась очень сочной и вкусной. -
Кстати, какие у нас планы? И когда встреча с... братцами-фейри?
- С какими ещё
братцами?! - едва ли не хором спросили Дашка и Криона.
- У Тайлин есть
младший брат, - спокойно ответил Арвиль. – Ученый - генетик. Который некогда и
создал нас.
- И какие у вас с
ним, в таком случае, могут быть дела? - заинтересовалась рыжая драконица.
- Исключительно
политические, - невесело хмыкнул крылатый ящер. - К сожалению, поклонник Дарьи
прав. Никто не сможет легализовать творение так, как его создатель. А если это
к тому же древний фейри...
- Разве одним Тай
нельзя было обойтись? - нахмурилась переселенка. - Да и... зная твое отношение
к дивным, я удивлена.
- Отношение - это
отношение, - кивнул Арвиль. - А необходимость - это необходимость.
- Тебе виднее, -
тут же отступилась наша целительница.
Хвостатый
повернулся ко мне и задумчиво пробормотал:
- А вот тебя
готовить, и правда, надо. Если Тайлин так настаивает на том, чтобы ты была в
составе посольства.
- Он видит во мне
потенциал!
- Я тоже вижу. Но
это не отменяет того, что тебе рано пока соваться в такие сферы. И не нужно мне
приводить в пример своего папеньку, Ирка! Могу напомнить, в каком возрасте
началась его дипломатическая карьера.
- Но мама... -
начала было я.
- А вот твоя мама
начала хоть как-то соваться в дела мужа только после того, как первого ребенка
родила, и второе образование получила, - отрезал Арвиль, и уже мягче посмотрел
на меня. – Но, как я уже сказал, выбора у нас особого нет. И в чём-то Тайлин
прав. Брать моих неадекватов - последнее дело. А в их самообладании я, к
сожалению, не совсем уверен.
- А я стану молчать
и не высовываться, чего нельзя сказать о десятниках, которые привыкли к свободе
и равноправию, пока ты спал? - вкрадчиво осведомилась я, стараясь не улыбаться
слишком уж иронично.