– У кого сейчас пруха?! – согласился с приятелем Юра, но, однако, спросил: – А в деканате как отчитываться будешь – на курсовую-то набрал материалу?
– А-а-а! – Слава неопределенно махнул рукой. – Набрал – не набрал, отметился на раскопках – и ладно. Сам-то подумай: что человек, пишущий курсовую по философии, может выкопать из могильного кургана бронзового века?
– А зачем тогда сюда поехал?
– А чтобы на «философскую практику» не поехать – уж лучше – на «археологичку»! Вот я и сочинил еще в мае заявление в деканат – Бобров подписал и «дело в шляпе» – в горы Средней Азии и в таежные районы Дальнего Востока на поиски современных отшельников я не поехал, как это было вынуждено сделать подавляющее большинство моих однокурсников.
– А тема курсовой-то как звучит, интересно? – озадаченно спросил Юра.
– «Некоторые аспекты актуальных проблем философии сквозь призму материальных достижений человечества в эпоху бронзового века»!
– Мудрено! – с уважением присвистнул Юра.
– Да это мы сами с Бобровым придумали специально, чтобы я летом к матери смог съездить.
– Понятно! – индифферентно произнес Хаймангулов, резко потеряв интерес к разговору, опять приподняв голову и напряженно вглядываясь в раскаленное дрожащее марево воздуха степных далей: – Нет, нету Васильича, нету и не будет, наверное!
– А я сегодня вечером нажрусь! – вдруг с вожделением сказал Слава и окончательно выплюнул надоевшую былинку.
– В честь чего?
– У Задиры – День Рождения сегодня, обещал пару пузырей из города привезти. Ты придешь?
– Нет, спасибо, Славян! – усмехнулся скульптор. – Я свою цистерну выпил уже! Полтора года назад выпил! Да и тебе советую, пока не поздно! Я вот полтора года не пью – жизнь совсем другие и вкус, и цвет приобрела, даже дышаться как-то по другому стало – легче, праздничнее, Славка! Сейчас ты, молодой, понятное дело, не обратишь на мои слова внимания, а когда-нибудь наступит такой момент – вспомнишь меня!
– Смотри-ка, Юрка – кто-то, по моему, едет! – приподнялся на локтях Богатуров, и кивая головой на дальний, скрывавший деревню, пригорок, откуда спускалась ведущая к лагерю археологов грунтовая дорога, на которой появилось облачко пыли и блеснуло ветровое стекло спускавшегося с пригорка автомобиля.
– Неужели – Васильич?! – страшно оживился Юра и резво вскочил на ноги, с надеждой глядя на быстро приближавшуюся машину.