Стоять, облокотившись о подоконник, и нюхать запах, оставшийся после дождя, было приятно. Хоть здесь и скучно, и ощущается отрыв от цивилизации, но… Свои прелести есть и в «дыре».
Её философствования нарушил «дорогой», явившийся сегодня даже раньше обычного.
Решив, что сам напросился, она «смело» загнала его на кровать.
– Эльза… Эльза! – вот чёрт, ошибиться нельзя! Голос тот же, и звучит словно бы ближе – как будто прямо из-под окна.
Кэролайн не была напугана – скорее, раздражена. Она только-только провалилась в полудрёму, и уже только когда голос зазвучал, поняла, что спит. Вот ведь дерьмо…
Обидно. Почти два часа она ворочалась, считала овец, играла в слова и перемывала кости подругам и родным… И – всё насмарку!
Подойдя к окну, она не удивилась, увидав фигуру в рубашке посреди озера, словно бы парящую над водой, и сказала довольно сердито, словно соседке в метро:
– Женщина, вы ошиблись! Никакой Эльзы здесь нет!
Чёрт!.. Показалось ей, или…
Фигура словно растерялась?!
Плечи дёрнулись, и руки чуть опустились… Ночная визитёрша даже замолчала, оставшись стоять с чуть приоткрытым ртом. Отлично. Придётся добить:
– И вот ещё что. Я хотела бы вас попросить – чтобы вы не приходили больше! Я не могу вам ничем помочь. А если не прекратите свои «посещения», я просто уеду. И мужа заберу.
Странно. Теперь фигура опустила протянутые руки, и словно бы выругалась. Причём – по-немецки! Почему это еврейка – разговаривает на немецком?!..
Поразмышлять над этим вопросом Кэролайн не удалось – под ягодицы её подхватила чья-то мощная рука, другая рука придержала её за плечо – и вот она уже летит прямо через окно!
Головой вниз она вонзилась в омерзительно холодную и вонючую воду. Только-только успела вдохнуть перед тем, как погрузиться! Проклятье!
Никак, её хотят утопить?!
Ладно, разбираться будем потом! Сейчас главное – выплыть! Шок и, вероятно, маленький помощник там, в её животе, не позволили впасть в панику, а заставили быстрей работать руками, в могучие гребки вкладывая волю к жизни, к материнству!..
Но что-то, или кто-то, схватив её снизу за подол ночной рубашки, не давал ей подняться к поверхности, упорно утягивая вниз – к тьме и тине. К смерти…
Сильно лягнув ногой, она почувствовала босой пяткой скользкую и холодную резину, и сделала ещё попытку вырваться, упёршись уже обеими ногами в эту ненадёжную опору!