Шон задвинул незнакомую девушку
за свою спину.
Доставшееся переселенцу тело
было очень худым, можно даже сказать не́мощным, однако зеленоглазая
«секретарша» приняла заступничество школьника без какого-либо
намёка на протест.
— Что у него за способность? —
несмотря на ситуацию, голос подростка был ровным.
— У него щит, он барьерщик. Это
вид его дара. Он блокирует, — цепляясь за предплечье незнакомого
парня, затараторила попутчица.
— У дара есть ограничения? —
помня о способностях мачехи, парень зрил в суть.
— Количество урона или
объектов... У каждого гесшена всё индивидуально.
— Хорошо, — ответил Шон и начал
собирать с пола гайки и болты, что раньше являлись частью одной
дверной конструкции вагона.
— Я РАЗОРВУ ТЕБЯ... ПУСТЫШКА! —
проведя пальцем по собственному горлу, подвыпивший гесшен побежал
прямо на худощавого подростка.
За спиной Шо тряслась
незнакомка. Он не мог позволить насильнику пройти мимо.
Адам бросил в лицо противника
всё, что успел собрать к этому времени и прыгнул к крепышу в
ноги.
Барьер обезумевшего гесшена
сработал, но в этот раз иначе: перед лицом лысого зависла всего
одна гайка, когда все остальные предметы попали в цель.
Это не могло как-то существенно
навредить хулигану, расчёт был на другое.
Щит одарённого оказался не
рассчитан на множественные объекты, потому малец, с присёщей его
телу лёгкостью, проскочил в ноги и заставил противника
пошатнуться.
Крепыш упал на Шона и покатился
вместе с ним по полу.
В этот же миг в руке школьника
вспыхнула острая боль.
Стиснув зубы, Адам пытался
выбраться из-под давящего на него тела, когда в его лицо прилетел
массивный кулак.
Удар одарённого оказался очень
тяжёлым.
Голова школьника качнулась, и
затылок парня встретился с твёрдой поверхностью пола.
Хлынула кровь. Перед глазами
подростка всё закружилось хороводом.
Шон никак не мог понять, откуда
такая нечеловеческая сила у его противника.
Новый удар пришёлся в
живот.
Он был настолько мощным, что
мальца подкинуло в воздух и он пролетел несколько метров, пока не
врезался в металлическое основание ряда сидений.
Его рука вновь
хрустнула.
«Теперь точно сломал!» —
переживая очередной приступ боли, вынес вердикт бывший
курсант.
Амбал с пирсингом по «всему
телу», неумолимо приближался к юноше. На его лице красовалась
довольная результатом ухмылка.