Всё так, по странному стечению
обстоятельств, рабочее место Эджиро-сан было выкрашено в тон
свежескошенной травы.
Не сказать, что парню что-то не
нравилось, наоборот — всё смотрелось достаточно гармонично, но всё
же... никак не вязалось с уже устоявшимся, психологическим
портретом директора.
В большом кабинете главы
образовательного учреждения, присутствовали несколько чёрных
кожаных кресел, С-образный рабочий стол из древесины тёмных пород,
пара открытых, книжных шкафов с выставленными напоказ кубками и
большими, безрамочными картинами, написанными в стиле арт-хаус, что
украшали стены обители первого лица.
Фумико была не в
духе.
Ещё бы! Её, целого директора,
выставил на посмешище какой-то пацан.
Дорогостоящий пиджак дамы
покоился на спинке кресла, когда сама Эджиро-сан, выставив локти на
стол, нервно перебирала пальцы.
Шон молчал.
С момента, как в кабинет
директора Юношу сопроводила секретарь, никто из них не проронил ни
слова.
Бывший курсант был убеждён, что
при общении с начальством, если тебе не задают никаких вопросов,
лучшая модель поведение — не отсвечивать, молчать.
— Шон, — задумавшись, сделала
она паузу перед тем как продолжить, — ты ведь действительно
Шон?
Парень кивнул, понимая, что его
откровенно стебут за былые «заслуги».
— Я разговаривала с Асахи, —
малец от подобного упоминания имени мачехи, вопросительно выгнул
бровь, но его интерес остался не удовлетворённым, — я в курсе, про
частичную потерю памяти, однако до сих пор не могу поверить в то,
что ты... — подбирая подходящее слово, женщина глубоко вздохнула, и
всё-таки закончила предложение, — натворил.
Шон пожал плечами.
В его движении читалось фраза:
«С кем не бывает...»
— Ты хотя бы можешь себе
представить, какие убытки я... — директриса остановилась на
полуслове и устало махнула рукой, — откуда ты это можешь знать,
бестолочь. Я собиралась тебя наградить за твоё отчаянное безумство
значительным количеством баллов, но в свете последних событий,
можешь о них забыть.
Фумико стрельнула на парня
своими серо-голубыми глазками и, предупреждая его действия,
угрожающе произнесла:
— Если ещё раз, пофигистически
пожмёшь плечами, пеняй на себя. С твоей приёмной матерью я
как-нибудь объяснюсь.
— Для чего весь этот разговор,
Эджиро-сан?
Адам никогда не был глупым и
настоящая беседа у него вызывала чувство двойного дна: будто
директриса прощупывала почву, ведь она могла с ним не церемониться
и наказать из тени. При том же результате, так по крайней мере,
заморочек будет меньше. Это, если забыть про деньги, которые
Эджиро-сан также могла попытаться стребовать с семьи
школьника.