чумной энергии.
Вы нанесли урон игроку Зомбе, пьяному монаху 379-го
уровня: 91.
Очки жизни: 1 856 239 / 1 856 330.
Коренастый пузатый монах осклабился, осознав цифры урона. Я
выругался – чумной урон не прошел, а Стрельба из
лука нулевого ранга показала просто позорный результат. Думаю,
если бы не моя меткость, превысившая 2 000 %, вообще
промазал бы со своим 309-м уровнем. Но раскисать не время.
Зомба встал на спину гиппогрифа и, балансируя, приготовился к
атаке. Его фигуру окутал воздушный вихрь, и, когда расстояние между
нами сократилось метров до тридцати, он прыгнул и, как чертов
Супермен, вытянув руку, по прямой полетел ко мне. Щит Гребень
Акулона сорвался с моей ладони ему навстречу и завяз в
воздушной защите монаха. Так они оба ко мне и прилетели. Произошло
все за секунду-полторы, но мне хватило, чтобы встретить монаха
Молотом. Защиту ему я пробил – воздушный вихрь словно
затвердел и разлетелся на осколки – а вот потом все пошло не
так.
Стремительный наскок топа выдул меня из седла Грозы, как листок
порывом ветра. Взгляд успел зацепить цифры урона
Отражением – почти триста тысяч, и это с одного удара! А
потом все замельтешило. Земля и небо кувыркались, меняясь местами,
а мы с монахом, сцепившись, летели вниз.
Потеряв всадника, Гроза заревела и разразилась молниями. Кулаки
монаха, обмотанные какими-то легендарными тряпками, размазались в
воздухе, пробивая мою грудную клетку с таким усердием, что мне даже
не пришлось бить его еще раз. Отражение сделало все само.
Я успел подхватить падающий щит, но дальше мне грозила смерть:
падения с огромной высоты не пережить, даже имея три миллиона очков
жизни, – такова механика игры, а Бессмертие не
сработает, ведь другой легат недалеко!
В панике я пытался активировать Глубинную телепортацию,
но каст прервали – в мое падающее тело начали стрелять превентивы.
Отовсюду слышались крики, команды, заклинания, свист стрел,
арбалетных болтов и дротиков. Пестрая масса боевых питомцев
приближалась к месту падения.
Шмяк! Упал я неудачно, башкой вниз. Хрустнули кости, шею
неестественно вывернуло. Готовясь поскорее прожать кнопку
воскрешения, я осознал, что выжил. При постоянно используемом
Бессмертии немудрено было забыть об Алмазной коже
справедливости. Девяносто секунд полной неуязвимости!