Потертую монетку, выданную Кусаларикс. Нет смысла
ввязываться в драку, если некому будет тебя прикрыть и помочь с
возведением храма, тем более своих я онлайн не видел – весь клан
будто вымер.
Не спеша связываться с гоблиншей, я крутил монетку в руках и
напряженно думал.
Допустим, прикончу легатов, разрушу храм Чумного мора, чтобы
освободить место силы, а дальше? Чумной мор этого так не оставит,
на зов Ядра тут же прилетит Айлин, драться с которой я бы не
рискнул.
Вспомнив свою последнюю встречу с Магваем, я крякнул – в пустыне
же еще одно место силы! Там, правда, тоже храм Чумного мора, но
что, если…
Так-так-так… Ударить тут, ударить там, пока нежить суетится
возле развалин своих храмов и пытается их восстановить – я
вспомнил, как много времени на возведение чумного зиккурата на
Кхаринзе ушло у Шазза, – собрать народ и врезать по Видерлиху. Ядро
этого не потерпит, призовет всех легатов на защиту – хоть вместе,
хоть по очереди. Вот тогда-то и можно будет возвести храм
Спящих…
План, хоть и дырявый и с кучей «если», вырисовывался. Можно было
бы подумать еще, провести совещание, собрать все «за» и «против»,
выслушав союзников, привлечь аналитиков превентивов… Да только на
все это не было времени, ведь уровни от Заемного хао
завтра испарятся, к тому же глобальное уведомление уже объявило,
что Скиф, куда-то пропадавший, вернулся с 1 001-м уровнем! Вряд ли
легаты будут спокойно заниматься своими делами, узнав о чем-то
подобном. Уверен, Айлин и Магвай уже рыщут, выискивая пропавшую
Кхаринзу. Ну и чертовы гражданские тесты не ждут…
Нет. Сейчас или уже никогда.
Разговора с Кусаларикс я не то чтобы боялся, но ожидал с
сомнением – поможет ли? Именно я подставил Лигу гоблинов, решив
подразнить Айлин ее же вещами; я обещал Грокусзюйду, что защищу их
от нежити. В общем, если Кусаларикс не откликнется на мою попытку
поговорить, я ее пойму.
Я подкинул Потертую монетку, та со звоном взметнулась,
зависла в воздухе… и развернулась в небольшую пространственную
дыру, где через пару секунд появилась встрепанная голова гоблинши.
Увидев меня, она приложила ко рту указательный палец и исчезла.
Издалека послышался хлопок закрывшейся двери, после чего
Кусаларикс вернулась.
– Знала, что здесь что-то нечисто, – проворчала она, обойдясь
без приветствий. – По острову болтают, мол, умер ты. Не здесь, –
она качнула головой, – там, в твоем мире.