- Какие сейчас
грибы-то? – смутилась я, представив, как мы бродим с ведерками и ножами среди
деревьев.
- И то верно! –
Алексей отставил тарелку и потянулся, после чего глянул на меня. – Ну что,
Лера-Валера, готова?
К чему это? Я
распахнула глаза и словно кролик на удава смотрела, как мужчина встает из-за
стола, отодвинув стул, а затем идет в мою сторону.
- Ты ж не
думала, что мы сюда за борщом приехали, - низким голосом сказал он.
- За
документами! – пискнула я севшим голосом, максимально отодвинувшись.
- За
документами! – согласно кивнул Шиловский, подходя вплотную ко мне и глядя
сверху вниз.
Мое лицо сейчас
оказалось на уровне его живота, и я внезапно подумала об оральном сексе. С
Пашей у нас не было такой практики, и я не представляла себе, как можно делать
это, но сейчас почему-то непрошенные образы лезли в голову, заставляя дышать
чаще и краснеть. Вдруг он начнет принуждать меня?
- Поговорим? –
голос мужчины стал низким и с хрипотцой.
Наверное, так
змея завлекает в свои сети глупую мышку.
Чувствуя себя
неуютно, я попыталась встать, надеясь, что Алексей догадается отступить, но он
вдруг протянул руку и обнял меня за талию, буквально вдавив в свое тело.
- Отпусти! – я
уперлась кулаками ему в грудь, ощущая через тонкую ткань рубашки жар от тела
хирурга.
- А то что? –
хмыкнул он, разглядывая меня с высоты своего роста.
Я боялась
посмотреть ему в глаза, пыталась освободиться, оттолкнуть мужчину, но только
больше прижималась к нему, буквально вдавливаясь в мускулистое тело.
- Вкусно
пахнешь, Валера! – ткнулся он внезапно носом в мою макушку, после чего вытащил
скрепляющие шпильки, позволив волосам скользнул вдоль спины до самой талии,
зарывшись в них пальцами и поглаживая мой затылок, отчего табун мурашек кинулся
вдоль позвоночника.
Я откинула
голову, все же взглянув в потемневшие сейчас глаза Шиловского, по-прежнему упираясь
ему в грудь. Зря он так с моими волосами – это богатство принадлежит
исключительно моему мужу. Умершему мужу.
- Отпусти…те! –
сердито вспыхнула я. – Что вы себе позволяете?
- Недотрога,
да? – криво усмехнулся мужчина. – Для кого себя бережешь? Для покойника?
- Что? – я
непонимающе моргнула, потом резко толкнула его, отступив назад, отчего стул
резко скрипнул ножками по плитке. – Какое вам дело, для кого и почему я себя
берегу? У меня умер любимый муж, ясно вам? И то, что случилось между нами –
только пьяная выходка, ничего более. И еще – вероятно, вы были настолько не
впечталительны, что я абсолютно ничего не помню! Пропустите!