Наконец я сдалась. Гордо тряхнув своей красивой и умной головкой, подошла к кровати и, откинув одеяло с подушками, взяла телефон. На синем экране «пританцовывало» и мигало «Лариска».
— Да…
— Светелкина, ты почему не берешь телефон? Я уже хотела звонить сто двенадцать! Как твое лицо? — с осторожностью спросила она.
— Вашими молитвами, — ответила я одной из фраз бабули.
В отличии от Лариски, до беспамятства любившей Раневскую, восхищавшейся ее красотой в молодости и в связи с этим постоянно цитирующей ее фразы в своей речи, я никого не идеализировала. Но бабуля была выше всех идеалов! Образованна и набожна, а еще красива, как богиня, несмотря на преклонный возраст.
— Виновата перед тобой очень, разве могла я подумать, что ты выйдешь из салона такой краснокожей! — продолжала, как сорока, трещать Лариска.
— Ладно, проехали, — благосклонно дала ей понять своим ответом, что уже не сержусь.
В этот момент я осознала, что испытываю достаточно сильное разочарование, что последний звонок был от подруги, а не от «того самого».
— Светелкина, как же я тебя люблю, — осмелев, продолжала Лариска. — Двери открывай, я к тебе с ночевкой.
Что тут скажешь — в этом она вся!
За несколько минут до полуночи в дом ворвался звонкий смех подруги, шлейф новых, на сей раз арабских духов, аромат быстро сваренного для нее эспрессо с шариком ванильного мороженного и чайной ложечкой ликера под названием «Аффогато», а для меня просто черный кофе со сгущенным молоком «Бомбон».
— Ну рассказывай! — сняв ложкой верхушку с кофе сказала Лариска.
Я знала, что отпираться бессмысленно, и довольно кратко изложила все о своей поездке с Феликсом.
— Это он тебе звонил?
— Нет. Откуда ты знаешь про звонок? — уточнила я.
— Ты что, думаешь, у меня ума как у ракушки? Я звоню, звоню, а у тебя занято.
— Это был не Феликс, а Иван-дурак…
— Вот это номер! Выкладывай!
— Нечего выкладывать, я не ответила на его звонок.
— Правильно, будь я на твоем месте, так и влепила бы ему в глаз!
— Только драки мне и не хватало, — с усталостью произнесла я.
— А так все начиналось, — сладко потягиваясь, произнесла она. — Пошли спать, утро с вечером не перемудрить….
— Утро вечера мудренее, — на автомате поправила я.
— Так я и говорю, с проблемой нужно переночевать, хотя лучше бы эту проблему переночевать с мужчиной, — с сонными глазами, и зевая, выдала Лариска.