— Я?! –
изумился Янис. – Это же уметь надо. Курсы, упреждения, таблицы
там…
— Нету
таблиц, – Афанасьич достал кисет. – Сам разберешься, ты в технике
талант. Тем боле курсов тут не предвидится, к концу дело идет. Надо
мне домой сходить, ключи соседям отдать. Выбьют ведь дверь,
сломают, ироды криворукие. А я сам навешивал, еще Аня была жива,
жаль дверь-то.
— Ты жалей
чего хочешь, да не болтай лишнего, – возмутился Яша. – Я к вам,
товарищи, со всем уважением, но панические слухи буду беспощадно
пресекать! Нет никакого приказа на оставление Таллина, отстоим
город.
Было это 25
августа, а 26-го вызвали курсанта Буракова к командованию, и
вернулся Яша в звании младшего лейтенанта, с должностью командира
катера и приказом готовиться к погрузке.
— Пистолет
дали. А ни кобуры, ни патронов, – обескураженно пояснил свежий
«младший». – Приказ понятный. Но как мы пойдем-то? Я же на механика
учился, не штурман вообще, если что…
— Не
мандражируй, у нас не линкор, на мель едва ли сядем. А мины…
Прицепимся за кем-то, да пойдем потихоньку, ориентируясь на глаз, –
усмехнулся Афанасьич. – Приказ понятный: увести все что плавает,
загрузить все что ценное.
— Тебе
легко говорить. У нас команда должна быть девять человек, а дали
одного сигнальщика. Да и тот какой-то прибабахнутый, – перешел на
шепот Яша.
Новый
матрос действительно сидел на палубе неподвижно, держал винтовку
подмышкой, слепо смотрел на леера. Глаза парня Янису вообще не
понравились – не иначе, тоже контуженный, но не в заикание ушло, а
по мозгам.
Афанасьича
отпустили домой прощаться-собираться. Янис возился с пулеметом –
вообще вооружение было хоть устаревшее, но вполне исправное. Вот
только выпущенной для пробы из пулемета полуленты в сторону
пролетавших «юнкерсов» было маловато для освоения оружия. Яша ушел
проверять машину, пулеметчик Выру ровнял патроны в ленте и
размышлял о своих нервах. Что-то всякое дурное вспоминалось. Вот
Василек еще когда говорил - «будет выбор, посуху эвакуируйтесь».
Понятно, совсем про другую ситуацию говорил старший лейтенант,
сейчас тут вовсе не эвакуация, а боевой поход. Но курад его
знает…
Янис
зарядил ленту, разрядил, в очередной раз проверил маслянистый
послушный затвор. За спиной встал новый сигнальщик, молча наблюдал,
что тоже настроения не прибавляло.