А внутри хижины, среди клубов дыма, каталось по земле тело
Колдуна. Окровавленный кинжал выпал из разжатых пальцев, и
скрюченные руки в свою очередь начали судорожно двигаться
неконтролируемым образом вокруг его тела.
Министр выглядывал из-за старого покрытого пылью сундука, куда
он спрятался в момент удара молнии. Посередине хижины остался
стоять только сам Владыка, по обветренному лицу которого текли
слёзы. Его волосы наэлектризовались, и теперь торчали во все
стороны.
На месте жертвенного камня, в месте, куда ударила молния,
остался лежать только расплавленный медальон принцессы. От удара
сгорела даже цепочка. Когда тело Колдуна перестало дёргаться в
конвульсиях, и замерло у основания жертвенного камня, раздался
резкий крик старика, и тело Колдуна подбросило в воздух, и швырнуло
на жертвенный камень. Кровь старика обагрила поверхность
жертвенного камня, смешавшись с кровью принцессы. Когда Владыка
обернулся, его Министр уже стоял за его спиной и делал вид, как
будто он и не покидал место за спиной своего хозяина. Тело Колдуна,
затихло наконец, в основании камня, надписи на его теле перестали
светиться, а в глазницах появилось осмысленное выражение.
Владыка указал рукой в сторону Колдуна.
-Приведи его в чувство! - приказал хозяин.
Министр с опаской подошёл к Колдуну, и пошевелил ногой его
скрюченное в экстазе тело. Видя отсутствие реакции на свои
действия, он уже с ожесточением пнул его тело. Колдун не
реагировал, и продолжал лежать в пыли, изредка конвульсивно
подёргивая то рукой, то ногой.
За пределами хижины, испуганные стражники обсуждали увиденное,
когда к ним присоединился упавший с лошади солдат.
Он истово молился, воздев к небу свои испуганные глаза.
-Вот же повезло нам приехать сюда, в это проклятое место! -
сказал один из стражников, второй нехотя кивнул головой.
-Да что ты лапаешь его как молодую девицу, не можешь как следует
растормошить эту старую сволочь! - выругался Владыка, и Министр
начал уже с силой приводить в чувство Колдуна, тяжёлыми ударами
боевой рукавицы.
Наконец, после нескольких серьёзных тычков, Колдун открыл веки,
и в темноте хижины показались затуманенные зрачки глаз.
Колдун ухватился одной рукой за обагрённый кровью угол
жертвенного камня, и кряхтя приподнялся. Колдун, переставляя
трясущиеся ноги, направился к чану с водой. Подойдя к нему, он
полностью опустил голову в дождевую воду, подержал её там некоторое
время, а затем вынырнул из воды. После этого, он, тяжело
передвигаясь, сел на свой топчан, и привалился к бревенчатой
стене.